Понятие идеологии

http://kirdina.ru/book/content.shtml

Кирдина С.Г.

Впервые термин "идеология" был использован в эпоху Просвещения во Франции в XVIII веке и означал науку, раскрывающую законы возникновения идей и знаний, разрушающих предрассудки и способных к применению в социальных реформах (Collins, 1999, т. 1, с. 228). Затем содержание термина развивалось, ученые разных европейских стран дополняли представление об идеологии и исследовали различные ее стороны. К настоящему времени сложилось понимание идеологии как совокупности идей и взглядов, отражающих в систематизированной форме отношение людей к окружающей действительности и друг к другу, служащих закреплению и развитию определенного типа общественных отношений (Философская энциклопедия, 1964, т. 2, с. 229). Выражая коренные социальные интересы в форме ценностей, идеалов, нормативных требований и программ поведения, идеология обеспечивает сплочение социальной общности, стимулирует солидарность (Российская социологическая энциклопедия, 1998, с. 143). По определению Т. Парсонса, функцией идеологии является, во-первых, поддержание основных институционализированных в обществе ценностей и, во-вторых, оформление и поддержание надлежащих мотивационных обязательств индивидов перед обществом (Парсонс, 1998, с. 132). Идеологическая подсистема обеспечивает интеграцию членов общества на основе общих идей и ценностей, образование социальных механизмов связи и единства действий индивидов и социальных групп, формирование правил-норм отношений между индивидуумами и социальными общностями разного уровня, т. е. закрепление и трансляцию устойчивых образцов поведения.

Какова специфика понимания идеологии в теории институциональных матриц, на что обращается первостепенное внимание, а какие стороны идеологии выступают как менее важные? Чем отличаются изложенные на страницах этой книги взгляды на идеологию от известных макросоциологических подходов?

С одной стороны, идеи в данном случае не рассматриваются как основная причина и источник исторического развития, существующие вне человека и вне конкретного общества в виде Абсолютной, или Вечной идеи. Такой подход развивается в идеалистической философии, и наиболее известными в этой области являются работы Г.В.Ф. Гегеля (Гегель, 1974). В социологии этот подход был развит М. Вебером. Его известный тезис о "функции идеологии как независимой социальной переменной" разделяется многими социологами (Birnbaum, 1953). С этой точки зрения идеи как глубинные ориентации членов общества рассматриваются в качестве основного фактора, определяющего направления общественного развития, что М. Вебер пытался доказать в своей известной работе "Протестантская этика и дух капитализма" (Вебер, 1990). В отличие от такой точки зрения, концепция институциональных матриц не рассматривает ни идеологические, ни политические, ни экономические отношения как приоритетные - они все представляются равно значимыми и необходимыми для социального воспроизводства обществ, поскольку представляют собой по сути разнообразные проекции неразрывного социального целого.

С другой стороны, в работе не акцентируется внимание на особенностях идеологии, исследованных в свое время К. Марксом и Ф. Энгельсом. Такими особенностями идеологии являются ее социальная обусловленность, зависимость от классовой принадлежности, особого группового интереса. Выделяя в своем анализе присущий обществам антагонистический характер, вызванный постоянно осуществляемой борьбой классов, те же свойства антагонистичности исследователи обнаруживали и в общественной идеологии. Для Маркса и Энгельса идеология хотя и отражает характер материальной жизни общества, но исследуется ими неотделимо от носителей идей - человека или социальных групп. Такой подход был изложен в их классической работе "Немецкая идеология", где они показывали, что в основе идеологического отражения действительности лежат групповые общественные интересы (Маркс и Энгельс, 1956).

В нашем случае исследовательская задача иная. Гипотеза о сущности институциональных матриц концентрирует внимание на тех свойствах институциональных структур, которые обеспечивают целостность и непрерывность исторического развития обществ. Это означает, что при рассмотрении идеологии нас интересуют, прежде всего, не различия, а общие основания идеологии в тех или иных обществах, те единые правила отражения материальных условий жизни, которые свойственны членам данного общества независимо от их классовой и социальной принадлежности. В форме каких бы политических, правовых, религиозных или этических взглядов не выступала идеология, какие бы нормы поведения не транслировала, мы пытаемся обнаружить ее глубинное содержание, выделить в ней базовые, институциализированные обществом идеи, нормы, правила, отношения людей к социальной действительности и друг другу, определяемые типом его институциональной матрицы.

При таком рассмотрении идеология отделяется от ее носителей. Задача состоит в том, чтобы выделить существующие независимо от конкретных индивидов и групп латентные общественные нормы, которые каждое поколение застает как сложившиеся, регулировавшие и продолжающие регулировать массовое социальное поведение. Основное внимание направлено на выявление общей сущности идеологии, базовых общественных идей, проявляющих себя как основная тенденция, общее основание меняющихся взглядов, воззрений, идеологических концепций, совершенствующихся норм и правил социального поведения.

Так понимаемая идеология подпадает под определение общественных институтов, принятого в теории институциональных матриц. Базовый идеологический институт представляет собой устойчивые, сложившиеся на формальном и неформальном уровнях общественные ценности, которые определяют правила и характер взаимодействия людей. Базовый идеологический институт отражает и постоянно воспроизводит осознание членами общества его внутренней природы и определяет поведение людей, в том числе в экономической и политической сферах. В экономической сфере, как уже отмечалось, идеология служит, например, естественным критерием принятия решений о направлениях использования общественного продукта, создаваемого населением страны. В политической сфере доминирующая идеология является критерием справедливости того или иного государственного порядка и складывающейся системы властных отношений. В базовых идеологических институтах реализуется глобальное отражение в общественном сознании законов устройства общества в целом и его экономической и политической сфер. В этом смысле идеологическая подсистема обусловлена и типом общества в целом, и спецификой этих сфер, и сама определяет их. Так реализуется принцип тройной зависимости, характеризующий, согласно определению Фомы Аквинского, сущность социальных систем.

Итак, основная функция базовых идеологических институтов состоит в рационализации массовым сознанием природы общества в целом, а также специфики действующих политической и экономической структур, в формировании соответствующих систем ценностей, разделяемых большинством населения. Тем самым через действие базовых идеологических институтов обеспечивается системная интеграция общества.

Когда речь идет о взаимообусловленности идеологических, экономических и политических институтов, о влиянии идеологии на характер массовых действий индивидуумов в хозяйственной и политической деятельности, то следует отметить близость такого подхода к позиции В. Зомбарта. В свое время он также ставил перед собою задачу отыскания "духа той хозяйственной эпохи", которую он исследовал. "Хозяйство есть объективный дух", полагал Зомбарт, и, в отличие от некоей абстрактной человеческой натуры и свойственного ей общего набора идей, этот "дух есть нечто укорененное в социальных устоях, нравах и обычаях данного народа" (Зомбарт, 1931, с. 33-36, 323). В понятиях теории институциональных матриц исследуемый им "дух хозяйственной эпохи", собственно, и представляет собой одну из проявленных, относящихся к определенному периоду исторического времени, институциональных форм перманентно существующих базовых идеологических институтов.

В идеологии, как в экономике или политике, имеет место преемственность. Развиваясь, жизнь вкладывает в исходные матричные формы базовых идеологических институтов новые смыслы, формируя тем самым современные, адекватные изменяющемуся общественному бытию и сознанию системы воззрений и правил поведения. Но внутреннее содержание этих систем, обусловленное типом институциональной матрицы общества, сохраняется. Оно выражается базовыми идеологическими институтами, составляющими одну из основ социальной системы. В идеологических институтах реализуется укоренившееся понимание того, какие главные свойства и содержание человеческих действий, взглядов, конкретных идей в наибольшей мере соответствуют выживанию и развитию данного общества как развивающегося целого.

Базовые идеологические институты качественно отличаются от форм, в которых они проявляются, т.е. норм и рецептов поведения, конкретных концепций и идеологий, возникающих периодически в общественном сознании. Как институты в теории институциональных матриц обособляются от организаций, которые мы видим на поверхности общественной жизни, и понимаются как глубинное правило, определяющее характер взаимодействия этих организаций, так и базовые идеологические институты - это некое общее содержание, сущность, прояв ляющаяся в разнообразных взглядах, позициях, религиях, идеях, доктринах.

Институциональная сущность коммунитарной и субсидиарной идеологий в государствах, относящихся к Х и Y-матрицам, различается. На рис. 10 отражены различия в наборах идеологических институтов, служащих выполнению сходных общественных функций при разных институциональных матрицах.

 

 

Из множества функций идеологии как интегративной подсистемы общества в качестве важнейших выбраны три. Такими функциями, являются:

* во-первых, детерминанты социального действия, т. е. устойчивые правила, определяющие характер взаимодействия между членами общества,

* во-вторых, нормативные представления о социальной структуре, исторически закрепленные в общественном сознании как естественные, справедливые, ожидаемые,

* в-третьих, принципы устройства общественной жизни, определяющие массовое поведение и порождающие, провоцирующие определенные ценностные установки.

Набор функций идеологической подсистемы общества одинаков для обществ с разными институциональными матрицами. Но реализуются эти функции посредством качественно различных институтов.

7.2. Базовые институты субсидиарной идеологии

Главным содержанием субсидиарной идеологии является субсидиарность как доминирующее социальное отношение. Термин "субсидиарность" введен в употребление папой римским Пием XI в 1931 г. для обозначения фундаментального, как он полагал, принципа христианской социальной доктрины (Oxford English Dictionary, 1989, p. 59). Субсидиарность обосновывает подчиненность, дополнительность всех общественных структур по отношению к главной доминанте социального развития - личности. Субсидиарность обозначает безусловный приоритет личности по отношению ко всем светским и церковным организациям, ассоциациям и другим общественным структурам, к которым она принадлежит или членом которых является.

С того времени термин получил широкое распространение в различных областях социальной и экономической жизни, поскольку оказался адекватным выражением важнейшего принципа, внутренне присущего западному обществу. Например, тождественное применение термин субсидиарности получил для характеристики федеративных отношений, что было показано в предыдущей главе. В складывающихся между территориальными образованиями отношениях субсидиарность означает приоритет прав ближайшей к индивидууму территориальной общности по отношению к общности более далекой от него, например, приоритет органов власти местных комьюнити над региональными властями, или органов управления штатов и земель по отношению к федеральным властным структурам.

Явление субсидиарности имеет гораздо более почтенный возраст, чем введенный для его обозначения термин. На протяжении всей истории развития западных обществ осознание субсидиарности, первичности Я по отношению к Мы, являлось основанием доминирующих в этих государствах идеологий - был ли это культ античных героев, или религия христианства в форме католичества или протестантства, или концепции либерализма.

Основным принципом социального действия при субсидиарной идеологии, определяющим характер поведения разнообразных субъектов в их взаимодействиях, является институт индивидуализма. В социальной философии индивидуализм рассматривается как совокупность философских, политических, эконо мических и религиозных доктрин, признающих автономность индивидуального человека в социальных действиях.

В теории институциональных матриц индивидуализм выделяется как один из базовых институтов, т. е. глубинное постоянно воспроизводящееся социальное отношение, а сущность его заключается в том, что доминантой социального поведения в обществах с Y-матрицей является ориентация индивидуума на собственные интересы, стремление к индивидуальной выгоде. В разнообразных социальных отношениях обособление индивидуальных интересов и признание их главенствующими является общепринятой, естественной нормой, разделяемой большинством населения. Индивидуализм как институт, как социальное отношение закрепляет приоритет индивидуального выбора по сравнению с обязанностями, вытекающими из взаимозависимости членов социального сообщества. Индивидуализм показывает, что в конкуренции индивидуальных и социальных интересов первые, как правило, побеждают.

Осознание индивидуализированной, "личностной" специфики европейской духовной цивилизации широко осознано культурологами и философами. Вот, например, как пишет об этом В. Малявин: "Фундаментальная догма европейской мысли заключена в представлении о неизменяющемся в потоке времени Эго, имеющего свой центр, ? будь то "трансцендентальный субъект", индивидуальная душа или "неповторимая личность"" (Малявин, 1995, с. 292). Индивидуализм определяет регламентированность и "атомарность" западных обществ, когда совокупность определенных прав и обязанностей закрепляется на каждой социальной ступени, обязательно доходя до уровня отдельного гражданина.

Пронизывающий общество институт индивидуализма имеет самые разнообразные проявления. Так, формой религиозного индивидуализма является протестантизм, поскольку он выступает за прямые отношения между индивидом и Богом, не опосредованные церковью как социальным, коллективным сообществом, и декларирует положение об индивидуальной избранности при спасении. В социологии проявлением индивидуализма может служить так называемый "методологический индивидуализм", характерный для многих западных исследователей. Методологический индивидуализм представляет собой доктрину, согласно которой все социологические выводы могут строиться на основании характеристик отдельных индивидов (Социологический словарь, 1997, с. 168). Данный подход возник в свое время как оппозиция Дюркгейму, утверждавшему, что характеристиками индивидов в рамках социологического анализа можно с уверенностью пренебречь. В политике выражением индивидуализма служит противопоставление прав граждан власти государства, а в экономике - оправдание частной собственности и свободной конъюнктуры на рынке.

В массовой культуре индивидуализм выражается в стереотипах поведения в любой социальной ячейке - от семьи до корпорации или территориального образования и государства. В семье свидетельством института индивидуализма может служить распространение брачных контрактов, закрепляющих индивидуальные права супругов в организации семейной жизни и пользования результатами совместной деятельности. Следы индивидуализма видны в ряде характерных выражений, пословиц и поговорок, относящихся практически ко всем сферам жизни: "Мой дом - моя крепость", "Homo hоmini lupus est" ("Человек человеку волк"), "Благосостояние частное есть начало и основание общественного", "Человек, его права и свободы - высшая ценность", "It is your own business" и т.д. - все эти и другие известные тезисы в той или иной форме отражают в массовом сознании проявления этого базового института.

Наряду с индивидуализмом, для субсидиарной идеологии характерно также действие института стратификации, в котором закреплено исторически сложившееся в обществе нормативное представление о социальной структуре. В государствах, относящихся к Y-матрицам, нормальной является стратификация, означающая сохраняющееся во времени социальное неравенство. Стратификация в данном случае понимается не как социальное ранжирование, или иерархически устроенная социальная структура, выделенная по управленческому признаку. Такое определение стратификации характерно для эмпирических исследований, проводимых в рамках субъективистской парадигмы, когда стратификация выступает как совокупность ранжированных групп - от неквалифицированных рабочих до высшего класса администраторов.

В отличие от этого стратификации как базовый идеологический институт понимается, вслед за представителями функционалистской теории социальной стратификации, как "эволюционная универсалия" (Российская социологическая энциклопедия, 1998, с. 225), обеспечивающая социальную интеграцию определенного типа обществ. Основоположники данной теории Дэвис и Мур, а также их последователи трактуют стратификацию как "функциональную предпосылку всех обществ", а социальное неравенство - "как неосознанно развитый механизм, с помощью которого общества гарантируют, что наиболее важные места по справедливости занимают самые квалифицированные люди" (Collins, 1999б, с. 241). Значимые критерии и основания конкретных эмпирически выявляемых стратификаций постоянно меняются, но сохраняется неизменность стратификации как принципа построения социальной структуры. В отношении обществ, в которых доминируют институты Y-матрицы, следует безусловно согласиться с этим утверждением.

Стратификация, или социальное неравенство как институт согласуется с системой других базовых экономических и политических институтов, свойственных Y-матрице. Так, действие института конкуренции, приводящей к победе одних и проигрышу других, не может не опираться в идеологическом отношении на признание социального неравенства как естественной необходимой нормы. В политической сфере очевидна связь института выборов с идеологическим институтом социальной стратификации, поскольку выборы, с одной стороны, предполагают наличие неравных позиций разных кандидатов и сравнение их избирателями в ходе голосования. С другой стороны, выборы формируют последующее социальное неравенство, придавая избранному лицу более высокий статус, не равный статусу его избирателей.

Следующим институтом, характерным для субсидиарной идеологии, институтом, функцией которого является формирование норм в отношении важнейших принципов устройства общественной жизни, является институт свободы. Именно свобода выступает в обществах с Y-матрицей основным критерием при оценке системы социальных отношений, прежде всего между индивидом и всем социальным сообществом.

Свобода как социально-психологическая категория представляет собой универсальную ценность, поскольку в этом смысле она подразумевает способность, умение и возможности индивидов достигать важных, значимых для них целей. Это - широко исследуемый гуманитарными науками феномен.

Социологией же, прежде всего, отечественной, свобода исследована не так глубоко, и здесь еще не сложилась конвенциональная терминология, определяющая особенности свободы как социологической категории. В современной России одной из первых и наиболее глубоких попыток заполнить этот пробел является недавно вышедшая монография представителя нового поколения Новосибирской социологической школы М.А. Шабановой "Социология свободы: трансформирующееся общество" (Шабанова, 2000). В этой и других работах Шабанова ставит и решает задачу построения эмпирической теории свободы, которая выступает для нее средством изучения современного российского общества. В монографии дан анализ наиболее интересных для социологов концепций свободы и рассмотрены важнейшие отечественные и зарубежные работы по данной проблематике. Выполненный литературный обзор представляет собой отдельный научный результат. Осуществленный Шабановой отбор авторов и работ позволяет и другим социологам, вслед за нею, опереться на солидную источниковую базу при исследовании феномена свободы в рамках социологической науки.

В рамках теории институциональных матриц свобода трактуется как идеологический институт, определяющий основной принцип устройства общественной жизни в странах с Y-матрицей, который постоянно воспроизводится и исторически закреплен в общественном сознании. Принцип свободы означает самостоятельность и независимость действий социальных субъектов от действий других лиц, невмешательство их в дела друг друга. Один из эмпирически выявленных М. Шабановой образов свободы, сложившихся в сознании современного российского населения, характеризует такого рода социальное отношение как "уход от общества с его связями и взаимозависимостями, отказ от всех обязательств" и самостоятельную независимую жизнь (Шабанова, 2000, с. 102).

Если институт индивидуализма акцентирует внимание на характере взаимодействия между людьми, их ориентацию на индивидуальный, а не общественный интерес, то институт свободы подчеркивает невмешательство социума и общественных структур в действия индивида, какими бы интересами и ценностями он ни руководствовался. Институт свободы определяет характер и уровень автономии человека от социума, возможность индивида действовать по своему усмотрению, обеспеченную отсутствием преград в виде общественных установлений.

Известно, что все разновидности либеральных концепций свободы защищают автономию личности, объявляют ее свободу высшей ценностью и связывают ее со становлением экономического и политического либерализма. Анализ классических и неоклассических концепций свободы, выполненный Шабановой (Шабанова, 2000, с. 45), показывает, что свобода в них рассматривается как внутренне присущее обществам западного типа свойство. Гарантом и мерой свободы является частная собственность, условием индивидуальной свободы является экономическое устройство рыночного типа, которое, по мнению классиков западной социологии, обеспечивает одновременно свободу политическую и гражданскую (Friedman, 1982, p. 11, Хайек, 1992, с. 81-82).

Еще раз следует подчеркнуть, что в теории институциональных матриц свобода рассматривается как базовый институт, т. е. социальное отношение определенного рода, постоянное и неизменное правило взаимодействия разнообразных социальных субъектов. Свобода - это такое социальное отношение, когда субъекты реализуют право действовать как автономно существующие, и признают право действовать точно так же за другими субъектами.

Особенности субсидиарной идеологии, обусловленные комплексом рассмотренных институтов индивидуализма, стратификации и свободы, проявляют себя в том, как возникающие в обществах с западной институциональной матрицей абстрактные, общечеловеческие, на первый взгляд, доктрины или идеологемы приобретают, в конечном счете, субсидиарную форму, т. е. акцентируют противопоставление интересов личности интересам целого. Это характерно и для религиозных, и для научных идеологических систем. Примером такой модификации принципов христианства в западных обществах является развитие католичества и особенно протестантства, а также доктрина субсидиарности, которая, как отмечено выше, принята сейчас в качестве фундаментального принципа христианской социальной доктрины в римско-католической церкви.

В сфере науки в качестве примера на эту же тему можно привести своеобразную мутацию идеологемы civil society, или гражданского общества. Об этом интересно рассуждает в своем исследовании В. Максименко. Он пишет, что в современном понимании гражданское общество трактуется в странах Запада как "общество автономных индивидов", или "совокупность отношений и институтов, функционирующих независимо от политической власти", или "общество, организованно противостоящее государственной власти" (Максименко, 1999, с. 114). В то же время автор этой доктрины Джон Локк в 1667 г. понимал гражданское общество не как антитезу государству, но полагал, что civil society и есть государство, возникающее вполне определенным образом из добровольного соглашения свободных, равных и независимых граждан (там же, с. 115). В обоснование своего утверждения о том, что современная западная мысль по-своему переиначила исходное понятие гражданского общества, Максименко приводит цитату самого Локка: "Когда какое-либо число людей так объединено в одно общество, что каждый из них отказывается от своей исполнительной власти, присущей ему по закону природы, и передает ее обществу, то тогда, и только тогда, существует политическое, или гражданское общество ?, и это переносит людей из естественного состояния в государство" (Локк, 1988, с. 312). То есть можно видеть, что если изначально доктрина Локка содержала в себе идею добровольного признания личностью главенства общества над собой, то со временем основной идеей гражданского общества становится противопоставление интересов личности интересам целого в лице государства.

Приведенные примеры модификации религиозных и научных идей в западных обществах показывают, как неумолимо, независимо от убеждений и взглядов конкретных людей, действуют базовые институты субсидиарной идеологии, "приводя в соответствие" содержание возникающих концепций природе свойственной таким обществам западной институциональной матрицы.

Парсонс, посвятивший специальное исследование развитию западной идеологии, писал: "Институционализированные еще во времена Ренессанса и Реформации главные образцы ценностных ориентаций в общих чертах оставались неизменными. Конечно, вокруг ценностей разворачивались бесконечные конфликты, но по большей части они касались конкретных частностей и не затрагивали существа дела" (Парсонс, 1968). На современном этапе наиболее ярким подтверждением этого тезиса является идеология либерализма. Либерализм, возникший в Западной Европе в XVIII веке, представляет собой совокупность интеллектуальных, культурно-нравственных, политических и экономических установок, ориентированных на признание личности, ее свободы и реализации как высшей ценности общества, пишет А. Мовсесян (Мовсесян, 1999, с. 43). "Современные либералы считают, что неприкосновенность прав и свобод, автономизация личности имеют столь фундаментальное значение, что никакие соображения пользы, экономического процветания или государственного могущества не могут служить основанием для их нарушения" (там же, с. 43). Широкое распространение концепций либерализма в западных обществах связано с его соответствием доминирующей в государствах с Y-матрицей субсидиарной идеологии. Поэтому в западных странах либерализм, развивающий традиционные для этих обществ представления о месте личности в системе социальных отношений, воспринимается как естественная и объективная идеология.

7.3. Базовые институты коммунитарной идеологии

В отличие от стран с Y-матрицей, для государств, относящихся к Х-матрице, характерной является коммунитарная идеология.

Коммунитарная идеология выражает укоренившееся в обществе осознание того, что приоритетными являются права и интересы социального коллектива или общества в целом по сравнению с правами и интересами отдельной личности. Коммунитарная идеология реализуется в определенных социальных отношениях, или институтах, а также соответствующих им нормах поведения, признающих ценности достижения общего блага выше ценности достижения блага личного.

В российской традиции коммунитарная идеология представлена известным понятием соборности. Первоначально понятие соборности, внедренное в широкий оборот русскими славянофилами в конце XIX - начале XX века, понималось как "совокупность религиозно-философских взглядов, идей, направленных на единение людей на основе православия и традиционной народной нравственности" (Большой толковый словарь русского языка, 1999, с. 1224). В современной культурологии соборность трактуется более широко. Как пишет А.С. Ахиезер, категория соборности, выработанная русской мыслью, констатирует существующую в массовой культуре с древнейших времен "первичность Мы" (Ахиезер, 1997, с. 87; 1999, с. 457), что и противопоставляет идею соборности идее субсидиарности. В коммунитарной идее соборности присутствуют традиции общей ответственности за целое, идущие из глубин истории государств восточного типа. Как указывал в свое время в "Вехах" С. Булгаков, слово "общественный" имеет в этом случае особенный, сакраментальный характер, тогда как понятие "личного" является крайне непопулярным (Галковский, 1995, с. 11).

Коммунитарная идеология проявляет себя в базовых институтах коллективизма, эгалитаризма и порядка (см. рис. 10).

Институт коллективизма как один из базовых институтов коммунитарной идеологии, свойственной государствам с Х-матрицей, выражает принцип социального действия, при котором связи и отношения между людьми опосредованы общественно значимыми целями, разделяемыми - явно или латентно - взаимодействующими субъектами. Коллективизм - это такое социальное отношение, при котором люди чаще руководствуются необходимостью следования общим, а не индивидуальным целям, поскольку осознают, принимают приоритет развития и сохранения общества как целого по сравнению с личным развитием. Коллективизм предполагает сплоченность, единство нормативных ценностных ориентаций, идентификаций и общую ответственность за результаты деятельности.

Коллективизм как норма отношений между людьми ярко проявляется как специфическая черта государств, характеризующихся Х-матрицей, и это отмечается в многочисленных социологических, антропологических и культурологических исследованиях, художественной литературе, наблюдениях, пословицах и т.д. Например, описывая японское общество, социолог из США Рут Бенедикт пишет, что "Японцы любят жить коллективно, им крайне трудно отделить себя от коллектива и действовать самостоятельно. У них такое ощущение, что действовать самостоятельно - значит, предать" (цит. по кн.: Шабанова, 2000, с. 133). Широко известны коллективизм, "артельность", свойственные членам российского общества и сохраняющиеся на протяжении всего исторического развития нашего государства. Например, такая поговорка 1930-х годов, независимо от того, является ли она подлинно народной или сконструированной, чрезвычайно показательна - "Миром да собором да советским хором" (Госуд. архив?).

Взаимосвязь идеологического института коллективизма с другими базовыми институтами Х-матрицы выражается в том, что в политэкономических доктринах коллективизм отождествляется с экономической системой, при которой общественные и государственные формы собственности являются господствующими, т. е. с редистрибутивной экономикой. Выражением действия института коллективизма в политической сфере служит институт общих собраний и единогласия, на которых коллективно принимаются решения относительно проблем, касающихся членов всего общества. Коллективизм, т. е. признание приоритета общественных целей над индивидуальными, служит основой принятия таких решений.

Другим базовым идеологическим институтом в государствах с Х-матрицей является институт эгалитаризма. Он отражает исторически сложившееся нормативное представление о социальной структуре, предполагающей общественное равенство. Эгалитаризм (от франц. egalite - равенство) известен как концепция, проповедующая равенство в качестве принципа организации общественной жизни. В теории институциональных матриц эгалитаризм рассматривается не только в качестве доктрины, но как один из базовых институтов, т. е. как социальное отношение, постоянно воспроизводящееся в сознании и действиях людей. В данном случае принцип эгалитаризма как основание социальной структуры означает, что для всех членов общества действуют правила равной необходимости в исполнении общественных обязанностей и равного доступа к пользованию общественными благами. Эгалитаризм подразумевает, что получаемое вознаграждение пропорционально, прежде всего, доле ответственности социальных субъектов в решении общих задач.

Если носители субсидиарной идеологии, например, неоконсерваторы, отвергают эгалитаризм, считая его противоречащим свободе и природе человека (Российская социологическая энциклопедия, 1998, с. 626), то в коммунитарной идеологии эгалитаризм рассматривается как естественное право любого человека на участие в социальной жизни и занятие в ней тех или иных социальных позиций. Лозунг "Кто был ничем, тот станет всем" отражает неприятие обществом нормы стратификации, т. е. неравенства, и приоритет равенства возможностей индивидов как главного принципа построения социальной структуры.

Еще одним базовым институтом, характерным для коммунитарной идеологии, является институт порядка, определяющий отношения индивидов к обществу, а также основной принцип устройства общественной жизни. Проблема порядка была сформулирована еще Огюстом Контом. Она означает, с одной стороны, признание необходимости сохранения и продолжения традиций, и, с другой стороны, признание роли социальной организации в детерминации поведения индивидов (Артемов, 2000, с. 195). Порядок на первый план выдвигает взаимозависимость социальных субъектов, необходимость приноровления людей к сложившимся отношениям. Порядок, в отличие от свободы, непосредственно предполагает дисциплину и самоограничение индивидуальных намерений ради достижения общего блага. Порядок означает, что индивиды действуют не "в безвоздушном пространстве", особенности которого могут не приниматься ими во внимание, а в ограничивающей их действия социальной среде. "Ты зависишь от действий других людей, как и они зависят от твоих" - вот идея порядка. Образно, но точно Сент-Экзюпери писал в своей незаконченной книге-притче "Цитадель", что "порядок - это общее дело, где каждый в помощь благодаря другому" (Сент-Экзюпери, 2000, с. 382). Другими словами, порядок предопределяет ограниченность индивидуального выбора рамками социальных установлений, вытекающих из общности людей, обусловленной фактом их совместного проживания на единой территории и в общей системе социальных отношений. Люди в этом случае осознают, что они - часть чего-то большего, чем они сами, часть единой структуры, и поэтому не свобода, не независимость характеризуют их отношения с обществом, а признание общего порядка, "отношения идеальной зависимости", которые Барраль, например, полагает основополагающими во взаимосвязи индивида и общества в Японии (Барраль, 1995, с. 20. Цит. по: Шабанова, 2000).

Институты коллективизма, эгалитаризма и порядка, формирующие институциональное ядро коммунитарной идеологии, тесно взаимосвязаны. Эта связь проявляется, например, в том, как восточные религии и православие, характерные для стран с Х-матрицей, трактуют место человека в мире. Здесь личности присуще смирение, "уничижение, что паче гордости", обусловленное пониманием того, что человек - часть внешнего, единого, общего мира. Тем самым постулируется причастность человеческого существования к нечто более важному и масштабному, чем собственная личность, и именно через эту причастность миру восточная традиция утверждает величие человека (Малявин, 1995, с. 294).

Если субсидиарная идеология предполагает горизонтальные отношения между личностями и социальными общностями, то коммунитарная идеология может рассматриваться как "вертикальная" социальность иерархизированного общества (выражение заимствовано у Малявина, 1995, с. 303). Коммунитарные идеологические институты поддерживают приоритет общественной целостности, подчинение интересов личности "миру, который включает в себя локальную общность, сход, но также весь народ, человечество и даже Вселенную" (Ахиезер, 1997, с. 82). Конкретные страны могут служить иллюстрациями данного положения. Так, российское общество, как признано в многочисленных культурологических исследованиях, характеризуется распространением общинных и коллективных ценностей в сознании населения. Если мы посмотрим на историю китайского общества, то также можем увидеть, что "Конфуцианская цивилизация, безусловно, основана на признании авторитета общества, его власти над индивидом" (Федотова, 1997, с. 201). Отличительной чертой японского общества также является превалирование семейных и коллективистских ценностей, идея принадлежности людей своему сообществу, здесь сообщество очевидно превалирует над индивидом (там же).

Какую бы конкретную доминирующую идеологию из истории восточных государств мы не рассматривали - буддизм в Индии, конфуцианство в Китае, милленаризм в странах Юго-Восточной Азии, православие в России или коммунистическую идею - всюду проявляют себя институты коммунитарной идеологии, поддерживающие нормы подчинения человека общему, высшему благу. Действительно, что составляет существо дальневосточного буддизма, отличающее его от западных религий? Это, прежде всего, отречение от личного Я и материальных благ, растворение себя в мире и единение с ним (нирвана) как идеал полного духовного совершенства. Этика конфуцианства также направлена в первую очередь на достижение гармонии с миром и природой. Конфуцианство определяет справедливым порядок, при котором каждый член общества занимает положенное ему место, и общество как целое доминирует над любым из своих граждан (Философская энциклопедия, 1964, т. 2, с. 55).

Сходный смысл несет в себе и коммунистическая идея, если освободить ее от политических и экономических нагрузок, приобретенных в ходе попыток ее реализации. Коммунизм представляет собой совокупность религиозных и нравственных учений, идеалом которых является наличие всех имущественных прав не у отдельного человека, а у общины, союза, народа, человечества. Коммунизм как учение обозначал идеалом братскую жизнь людей. Идеи коммунизма были распространены в античных городах, среди древнекитайских философов, их придерживались Платон и Пифагор. Коммунистическое учение было распространено в Африке, Сирии, Египте, Палестине и др. (Энциклопедический словарь, 1895, т. 15, с. 881-883). В Европе коммунизм как "чистая идея" получил свое развитие в "Утопии" Т.Мора и "Civitas soli" Кампанеллы. В новейшей истории, как известно, коммунизм становится официальной доктриной ряда стран - России, Китая, Кубы, Анголы, Мозамбика и др.

С точки зрения теории институциональных матриц доктрина коммунизма представляет собой воплощение коммунитарной идеологии, когда Мы ставится выше Я и ценности достижения блага общественного превышают ценности блага частного. Именно поэтому идея коммунизма получила в свое время распространение и поддержку в странах, характеризующихся Х-матрицей.

"Социалистическое прошлое, - пишет сегодня Лебедева, - не стоит рассматривать как отход от исторической прямой, а стоит задуматься над тем, почему именно в России идеи коммунизма нашли столь благодатную почву для распространения и практического воплощения" (Лебедева, 2000, с. 206). Подход к анализу этого явления с точки зрения свойственной России институциональной матрицы показывает, что марксизм и социализм являлись наиболее передовой и теоретически обоснованной в тот период общественной доктриной, отражающей принципы свойственной российскому обществу коммунитарной идеологии. Поэтому они были восприняты массовым сознанием и даже были реализованы в конкретном экономико-политическом режиме. Но со временем догматический характер идей научного коммунизма, закрытых для критики и тоталитарно господствовавших, привел к нарушению одного из объективных требований институциональных матриц, означающих необходимость взаимодействия базовых и дополнительных институтов. Следствием этого стало отторжение коммунистических идей и поиск новых концепций, соответствующих социетальному типу российского общества на новом этапе его развития.

7.4. Взаимодействие базовых и комплементарных идеологических институтов

Теория институциональных матриц, выявляющая качественно отличные комплексы идеологических институтов, обеспечивающих функционирование и интеграцию разных типов обществ, позволяет понять, почему одни и те же идеи и ценности, имеющие, по мнению культурологов, общечеловеческий характер, по-разному проявляют себя в разных государствах, порой "с точностью до наоборот".

Роль институциональных матриц в том, как "преломляются" общие идеи, видна при сопоставлении христианства в странах Запада и России. Как известно, во всех странах христианство опирается на комплекс одних и тех же канонических текстов, изложенных в Библии, в основном в Евангелии (Новом Завете). Тем не менее, в западной христианской доктрине, как только что было показано, доминирует субсидиарная идеология. Это выражается в подчеркивании значения личности как богоподобного существа, ее приоритетного положения в обществе. В связи с этим доктрина субсидиарности постоянно развивается во множестве папских энциклик, посвященных выяснению моральной сущности христианства (Wogoman, 1976).

В то же время российское православие, опирающееся, казалось бы, на то же учение Иисуса Христа, формирует иное понимание личности, основным достоинством которой является признание своего подчиненного положения по отношению к Богу и окружающему миру. "Молитва горделивых - неугодна Господу; когда же душа смиренного скорбит, то Господь непременно послушает ее", - писал Преподобный Силуан Афонский (1866-1938), канонизированный недавно православной церковью (Сретенский календарь-ежегодник, 1999, с. 461). Смирение личного перед высшим, выделенное православием в качестве важнейшей христианской идеи, рассматриваемое как основная добродетель, воплощает в себе, в конечном счете, идеалы коммунитарной идеологии, альтернативные западным ветвям христианства.

Разная трактовка одних и тех же христианских заповедей связана в данном случае "с разными целями и типами массового поведения, с разными формами государства и легитимизации государственной жизни, большого общества" (Ахиезер, 1999, с. 51). В развиваемой нами теории эти различия объясняются принадлежностью государств и стран к разным типам институциональных матриц.

В современной практике различие форм реализации одних и тех же идей в государствах с разными институциональными матрицами можно наблюдать при сопоставлении текстов Конституций, являющихся главными законодательными документами страны.

С одной стороны, идея конституции является общечеловеческой идеей оформления базисных ценностей, по поводу которых в обществе существует фундаментальное согласие, или консенсус. Эти ценности представляют собой основу социального порядка. В странах, где Конституция принята, она представляет собой главный государственный закон, определяющий основные приоритеты и цели развития государств.

С другой стороны, реализация конституционной идеи, само содержание Конституций в странах, относящихся к западным и восточным институциональным матрицам, различно. Например, Конституция США начинается с Билля о правах каждого гражданина государства. При этом формулировки составлены преимущественно в таких выражениях, которыми устанавливается предел власти государства по отношению к гражданам (США: Конституция и права граждан, 1987, с. 21). В свою очередь, Конституция Российской Федерации сначала обозначает общность, единство всех граждан страны. Ее первые слова: "Мы, многонациональный народ Российской Федерации, соединенные общей судьбой на своей земле?", и только затем следует: "утверждая права и свободы человека, гражданский мир и согласие?" (Конституция Российской Федерации, 1997, с. 3). Эти сопоставления показывают, что при внешнем сходстве "идеологических одежд" различных обществ, внутреннее содержание любой идеологии определяется тем комплексом базовых идеологических институтов, который соответствует типу институциональной матрицы государства.

Более того, даже заимствуемые идеологические институты из государств с альтернативной институциональной матрицей часто трактуются по-иному, в соответствии с принятыми идеологическими нормами. В качестве примера можно привести восприятие свободы, которая в России во времена революции воспринималась не как элемент субсидиарной идеологической конструкции, а как выражение коммунитарной идеологии, свойственной институциональной матрице нашего государства. "В 1917 г., - пишут Орлов и Лившин, анализируя "письма во власть", - практически нет ощущения свободы без социальной компоненты; справедливость воспринимается подчеркнуто эгалитарно. Отсюда характерное представление революционной эпохи: свобода не есть наиболее полное воплощение и раскрытие индивидуальности, а скорее - уравнивание всех в социальном статусе и материально-имущественном отношении" (Орлов, Лившин, 1999, с. 79-80. Цит. по: Шабанова, 2000).

Симметричным примером того, как воспринимаются институты коммунитарной идеологии в рамках обществ с доминированием субсидиарных идеологических институтов, может служить концепция "коммунальной свободы", в которой западная социология трансформирует альтернативные по отношению к институциональной матрице этих стран идеи порядка. Концепция "коммунальной свободы", которая развивается в последние годы, подчеркивает коллективистские перспективы социального поведения в противовес индивидуалистическим. Коммунальная свобода, по определению Дж. Дьюи, это свобода, "обладание которой всеобще и совместно, которая поддерживается и регулируется благодаря социально организованному и разумному контролю" (Кэмпбэлл, 1992, с. 116. Цит. по: Шабанова, 2000). То есть сам порядок понимается здесь через призму привычной для этих стран идеи свободы, но как свободы организованной.

Доминирование базовых идеологических институтов не отменяет того, что в распространенных в конкретном обществе взглядах, концепциях, философских системах, нормах и правилах поведения выражают себя институты, дополнительные по отношению к исходной институциональной матрице. Независимо от того, как они представлены - явно или скрыто, в теневых, "самиздатовских", нелегальных и прочих формах, доктринах, концепциях, они взаимодействуют с базовыми институтами и дополняют их действие. Наиболее сильно и широко проявляют себя комплементарные идеологические институты в период кризисного состояния общества или при смене, модификации задач социального развития.

Новейшая история западных государств показывает примеры того, как и при каких условиях идеологии, опирающиеся на не свойственный для таких стран комплекс коммунитарных институтов, получают значительное распространение. Можно видеть, что возникновение различных концепций "общества всеобщего благоденствия", "теорий общественного благосостояния" и других, вытекающих из коммунитарного идеала, совпадает с этапами экономического и социального кризисов, когда доминирующие идеологические институты уже не справляются в достаточной мере со своими функциями. В этот период в экономической, политической и идеологической сферах более явно проявляют себя институты комплементарные, характерные для государств с восточными институциональными матрицами. Так, в возникших в период социального спада концепциях нового, или социального либерализма признается позитивная роль государства в экономической и социальной жизни, разумеется, в том случае, если государственное регулирование способствует реализации ценностей, защищающих права и свободу человека (Шабанова, 2000, с. 48). Тем самым институт свободы дополняется необходимым для обеспечения социального равновесия институтом порядка.

Осознание необходимости внедрения альтернативных институтов, соответствующих коммунитарной идеологии, проявилось в европейских государствах также при создании Европейского экономического сообщества и "Объединенной Европы". Известно, что в последние годы принцип субсидиарности стал активно дискутироваться в Европейском Парламенте в связи с вероятной ревизией норм Римского права в целом. Это вызвано необходимостью того, чтобы явно обозначить сферу действий Европейского Сообщества, когда те или иные функции могут быть лучше исполнены всем сообществом как целым, чем государствами - членами сообщества индивидуально (Times, 1982, 18 Sept. 7/5).

В государствах, характеризующихся Х-матрицей, усиление роли альтернативных идеологических субсидиарных институтов также совпадает с периодами трансформаций и крупных социальных реформ. Так, процесс перестройки, начавшийся в нашей стране с середины 1980-х годов, ознаменовался усилением и распространением либеральных и демократических ценностей в общественном сознании, активным освоением российскими учеными и политиками соответствующих научных концепций и теорий из западных стран и т.д. Внедрение институциональных форм, соответствующих институтам свободы, индивидуализма и стратификации, охватило все сферы жизни - от развития свободной прессы и средств массовой информации до индивидуальных грантов, получаемых на исследования большинством российских ученых. Само содержание трансформационного процесса в значительной мере обусловливается распространением альтернативных идеологических институтов. Так, в модели трансформации российского общества, разрабатываемой Т.И. Заславской, "широта и надежность прав и свобод человека" определяется как важнейшее качество формирующихся базовых институтов (Заславская, 1999, с. 150).

Аналогичный процесс активного заимствования многих ценностей западного мира в социальную практику был характерен и для китайского общества 1970-1980-х годов, в период развертывания крупных социально-экономических и политических реформ (Малевич, 2000).

Имеющее место взаимодействие идеологий, как и взаимодействие базовых и комплементарных экономических и политических институтов в обществах, обеспечивает устойчивость последних. Такое взаимодействие создает необходимую институциональную конкуренцию и обеспечивает постоянную "проверку на прочность" идей и норм поведения, соответствующих базовым идеологическим институтам. В конечном счете, их сосуществование содействует сбалансированному социальному развитию стран, относящихся к Х и Y-матрицам.