На
главную страницу - Содержание
учебной программы - Курс
по основам идеологии РБ - Видеоролики
В
ПОИСКАХ УТРАЧЕННОГО ЕДИНСТВА
Теософский анализ
мифологических
и религиозных систем
«Познавая все, сам оставайся непознанным».
Гностический афоризм
Н. Панчишин, март 2003 г.
Идея, из которой исходит теософская концептуальная историческая модель достаточно проста и наглядна. Речь идет о существовании субстрата знания, условно именуемого "архаической доктриной", лежащего в основе всех религиозно-философских систем Древнего мира. При этом школы Посвящения, о которых так широко упоминалось в эпоху античности, были призваны ввести человека в круг этих понятий, проводя его в рамках строго разработанной системы обучения, называемой "ритуалом посвящений". Профанация этих высоких знаний в более позднее время нисколько не отрицает принципиальной возможности объективного существования подобных институтов раньше.
Библейская религиозная традиция часто приводится как наиболее убедительный пример обособленного существования, которое противопоставило т.н. "языческому" идолопоклонству и суеверию возвышенный культ монотеизма. Но если всмотреться внимательней в грозное библейское божество, мы увидим, что еврейское слово Элохим, используемое в Библии для обозначения Верховного Божества, есть не что иное как множественное число слова Элоах, показывая, тем самым, изначальную поливалентность понятия "Бог" в еврейской религиозной традиции. Подобная форма множественного числа слов - обозначений Бога - встречается во многих мифологических системах Древнего мира, в частности, в семитических. Так, например, в аккадской мифологии мы встречаем ту же самую форму множественного числа, свидетельствующую о предпочтении, оказываемому данному богу, среди других богов. Однако в русле исключительности иудаистического мировоззрения эта форма была переосмысленна как обозначение единого бога, скопированного затем зарождающимся христианством.
Если более широко рассмотреть использование этого термина во всем древнесемитском ареале, то мы увидим, что в западносемитскои мифологии верховный бог тождественен демиургу, первопредку. Основные сведения об "Илу" - угаритском и финикийском варианте "Эль" - содержатся в угаритских текстах, но почитался этот бог, как на это указывают многие ученые, во всем западносемитском ареале - Илу (Эль, Элохим), отец богов и людей, творец мироздания и всего сущего, ниспосылающий людям потомство. Один из ветхозаветных вариантов предания о сотворении мира словом Элохима восходит, вероятно, к хананейскому, обработанному жречеством, мифу. Как владыка мироздания, создатель вселенной, протяженной во времени и пространстве, Элохим (Илу) - "царь годов", "владыка вечности".
Культ Солнца, рассматриваемый многими историками как примитивное представление первобытных людей о могуществе небесного светила, на самом деле служит лишь отражением более глубокой и чрезвычайно древней общей для всех народов религиозной традиции. Тщательный анализ религиозных систем язычества дает много свидетельств того, что их жрецы служили солнечной энергии и что верховным божеством в каждом случае был Божественный Свет в персонифицированном виде - Эль (будь то в форме Элохим, Илу или Аллах). Годфри Хиггинс, известный английский исследователь, после тридцати лет изучения истоков религиозных верований, придерживается того мнения, что "все боги античности растворяли себя в солнечном Огне, который выступал иногда как сам бог иногда как эмблема, или Шекина, этого высокого принципа, известного под именами творческого бытия или бога."
Египетские жрецы на некоторых церемониях носили шкуры льва, которые символически изображали солнечный шар. Связь этого символа с зодиакальным львом совершенно очевидна. Более того, греческий герой Геркулес тоже является одной из форм почитания Солнца, и его победа над львом также имеет глубокий символический характер. Двенадцать подвигов, которые совершает этот могучий герой соотносятся с двенадцатью знаками зодиака, в которых периодически появляется Солнце. Геркулес, подобно египетским жрецам, носит шкуру льва на поясе. Опять-таки библейский Самсон, как явствует из его имени, также является солнечным божеством. Его схватка с нубийским львом и его подвиг с унесением врат Газы имеет глубокую аллегорическую подоплеку.
Многие божества были ассоциированы с Солнцем. Если греки верили, что Аполлон, Вакх, Дионис, Сабазис, Геркулес, Ясон, Улисс, Зевс, Уран и Гефест разделяют видимые, либо невидимые атрибуты Солнца, то, с другой стороны, они отнюдь не были одиноки в своих мифологических представлениях. Норвежцы считали Бальдера Прекрасного солнечным божеством, а Один часть ассоциировался с небесным шаром, особенно из-за своего одного глаза. У египтян Осирис, Ра, Анубис, Гермес и даже таинственный Аммон имеют сходство с солнечным диском. Исида была матерью солнца, и даже Тифон, Разрушитель, принимал форму солнечной энергии. Египетский солнечный миф концентрируется вокруг личности таинственного божества, называемого Сераписом. Два центрально-американских божества Тескатлипока и Кецалькоатль, которые часто ассоциировались с ветрами, вне всяких сомнений, являлись солнечными божествами.
Христианская традиция, со своей стороны, не добавила ничего нового в культ Христа - Солнца. Среди других аллегорий, заимствованных христианством из языческой древности, есть история о прекрасном голубоглазом Солнечном Боге с золотыми волосами ниспадающими на плечи, облаченном в безупречный белый хитон, и несущим на руках Агнца. Именно изображение Сераписа, как на это указывает Стэйнтон Мозес, известный археолог и религиовед конца прошлого начала нашего века, имеет полную тождественность с первоначальным изображением Христа, являясь прототипом его последующего общепризнанного облика. Известно, что вплоть до царствования императора Константина фигура Христа была синонимичной, или во всяком случае близко связанной, с небесным светилом и христианские атрибуты - агнец и крест - имеют гораздо более глубокий смысл, чем это принято обычно считать. До сих пор на любом изображении прообраза Христа - индийского бога Кришны - можно видеть это же самое изображение. Само слово "Агнец", как это может быть доказано, имеет непосредственную связь с ведийским богом Огня - Агни, и означает не что иное, как иллюзорное проявление Абсолюта - Гнозиса. Агни - лишь отрицание первородной истины, лежащей в основании мира, а-гнозис, или не-гнозис, означает лишь не-знание, т.е. невежество, Майю".[1]
Каковы общие особенности древних мифологических систем? Почему мы не можем согласиться с теорией "случайного" совпадения одних и тех же мифологических подробностей и сюжетов у разных народов планеты? Почему при внимательном изучении многие мифы предстают нам носящими ауру весьма глубокой древности? Нет никакого сомнения, что мифы о потопе, например, чрезвычайно стары и имеют большую древность, чем сама история создания Библии, тем более, что они являются частью преданий большинства известных этнологам народов. Возьмем, например, месопотамскую историю о потопе, версии которой были обнаружены на табличках относящихся к древнейшим слоям Шумера, около 3000 года до н.э. Эти таблички, свидетели зари документированного прошлого, не оставляют сомнения в том, то предание о потопе было древним уже тогда и, следовательно, родилось задолго до этой самой зари. Мы не можем сказать, за сколько именно, но факты таковы, что ни один ученый не смог бы установить дату создания хоть какого-нибудь мифа, не говоря уже о широко распространенных преданиях.
В своем блестящем и далеко идущем исследовании "Мельница Гамлета" Джорджио де Сантильяна, профессор истории науки Массачусетского технологоического института, и Герта фон Дехенд, его коллега из Франкфуртского университета, представляет внушительный набор мифологических и иконографических свидетельств в пользу существования древней системы знаний, представленных в виде простых мифологических сюжетов. Согласно профессору де Сантильяне, поразительное единообразие символического языка и образов древней мифологии предполагает работу "направляющей руки". Важность этого потрясающего тезиса, как отметил Ричард Говерн, ведущий авторитет в области древних исследований, - может послужить первым залпом грядущего "революционного переворота в существующих взглядах на развитие человеческой культуры, сравнимого с революцией, совершенной Коперником."
"Мельница Гамлета" была опубликована в 1969 году, более четверти века тому назад, предсказание Говерна должно было бы уже совершиться, но, однако, до сих пор ученый мир не торопится признать правоту де Сантильяны и провозглашенные им идеи "зависли" в воздухе. Его книга, увы, не нашла широкого распространения у читающей публики и не встретила широкого понимания у специалистов по далекому прошлому. Это никак не связано с внутренними недостатками или слабостью работы. Отнюдь. Говоря словами Мартина Бернала, профессора Корнелльского университета, это случилось оттого, что "мало кто из археологов, египтологов и специалистов по древней истории располагает сочетанием свободного времени, желания и квалификации, необходимых для того, чтобы воспринять научную аргументацию де Сантильяны".[2]
Тем не менее, по мере продвижения научного знания и, самое главное, по мере освобождения ученых от материалистических тисков все более и более становится очевидным, что наши "научные" взгляды лишь слабый отголосок очень древних и глубоких истин, постепенно забытых историей человечества. Для того, чтобы увидеть картину мира в ее подлинной сути, необходимо прежде всего пересмотреть линейную схему эволюции человечества, на которой настаивает материалистическая история. Все исторические факты свидетельствуют об обратном: история древних (и современных) народов возникает в одном локализованном очаге в силу необъяснимых причин, мало зависящих от т.н. сельскохозяйственного фактора, и затем стремительно развивается в этом ареале, переходя от первоначального всплеска к постепенному угасанию. Лев Гумилев был совершенно прав, применяя термин энтропии к историческим понятиям и указывая, что процессы развития подобных исторических систем аналогичны, описываемым в термодинамике и носят закрытый характер.
Возьмем, к примеру, Древний Египет. Археологические данные свидетельствуют в пользу того, что цивилизация Древнего Египта не развивалась медленно и мучительно, как и положено человеческому обществу, а совсем как у ольмеков в Центральной Америке возникла внезапно "из ниоткуда", полностью сформировавшейся. Получается так, что период перехода от примитивного к развитому обществу слишком короток, чтобы это имело какой-либо исторический смысл. Технологические навыки, на развитие которых должны были потребоваться сотни и даже тысячи лет, появляются сразу, причем без связи с какими-либо известными предшественниками.
Например, в находках, относящихся к додинастическому периоду (около 3500 года до н.э.), нет никаких следов письменности. Вскоре после этой даты совершенно внезапно и необъяснимо с позиций линейно материалистической науки появляются иероглифы, так хорошо знакомые по развалинам Древнего Египта, причем сразу в полной и совершенной форме. Не ограничиваясь простой иллюстрацией предметов и действий, эта письменность с самого начала оказалась сложно структурированной системой (аналогичной, кстати, большинству древних алфавитов, представляющих достаточно сложные буквенно-цифровые системы), с фонетическими знаками, обозначающими звуки, и развитой цифровой символикой. Уже самые ранние иероглифы были стилизованы и достаточно условны; известно, что развитая скоропись широко использовалась уже на заре Первой Династии.
Примечательно, что не обнаружено никаких следов эволюции от простого к сложному, причем это относится и к математике, медицине, астрономии и архитектуре, и даже к удивительно богатой и запутанной религиозно-мифологической системе; основная фабула такого совершенного труда, как "Книга мертвых", возникла вдруг в самом начале династического периода. Большинство египтологов не делают никаких выводов из факта "взрывного" раннего развития египетской цивилизации. Однако, более смелые мыслители считают, что выводы могут быть поразительными. Дж. Э. Уэст, специалист по раннединастическому периоду, спрашивает, как происходит расцвет сложной цивилизации? Как объяснить присутствие сразу всех компонентов в самом начале исторического развития этой страны? Более того, с течением времени качество строительства и отделочных работ не только не улучшается, и наоборот, заметно падает. Пирамиды ранней династии Хуфу, Хафры и Менкаура несопоставимо более грандиозны и красивы, чем любые последующие им аналогии. Уолтер Эмери, профессор египтологии Лондонского университета, так подытожил в свое время эту проблему:
"Около 3400 года до н.э. в Египте произошли радикальные перемены, и страна быстро перешла от сложно-племенной неолитической культуры к хорошо организованной монархии... В то же самое время достигают удивительного уровня письменность, монументальная скульптура, искусства и ремесла, и все свидетельствует о существовании роскошной цивилизации. Все это было достигнуто в течение относительно короткого промежутка времени, причем ни в письменности, ни в архитектуре не существовало или почти не существовало базы для такого рывка".[3]
Одно из объяснений этого "чуда" может просто сводиться к тому, что Египет получил внезапный и решающий культурный импульс от какой-либо иной известной цивилизации Древнего мира. Наиболее подходящей кандидатурой на эту роль является Шумер, страна в южном Двуречье. Несмотря на многие серьезные различия, некоторая общность в строительной технике и архитектурных стилях позволяет предположить связь между этими двумя регионами. Однако ни одно из этих сходств не является достаточно веским, чтобы однозначно говорить о причинной связи, или о прямом влиянии одного общества на другое. Напротив, как пишет профессор Эмери:
"Возникает впечатление о косвенной связи, возможно, о существовании третьей партии, чье влияние распространилось и на Евфрат, и на Нил... Современные ученые пренебрегают возможностью иммиграции в оба региона из некоей гипотетической, но пока не открытой зоны. Однако, именно третья партия, чьи культурные достижения независимо распространялись на Египет и на Месопотамию, лучше всего объяснила бы общие черты и фундаментальные различия между двумя цивилизациями".[4]
Подобное предположение помогло бы также понять удивительное сходство религиозных культов у этих народов. Поклонение Тоту у египтян и Шину (Сину) и шумеров имеет слишком много общего, чтобы быть простым совпадением, теория заимствования также не представляется достаточно убедительной и логичной. Видный египтолог Уоллис-Бадж утверждает, что "идентичность этих двух богов слишком полная, чтобы быть случайной... Было бы неверно утверждать, что египтяне заимствовали божество у шумеров либо шумеры у египтян; скорее всего, богословы обоих народов заимствовали свои теологические системы из общего, но очень древнего источника."[5]
Таковы некоторые аспекты подхода современных ученых к сложному комплексу вопросов, связанному с общеисторическими аспектами изучения древних религиозных систем. Каким бы противоречивым и путаным ни был путь научного знания, хочется верить, что рано или поздно истина обязательно пробьет себе дорогу, найдя решение, примиряющее все противоречия современной науки.
[1] Как нам представляется, корень "зн", лежащий в основании многих славянских слов, имеет общеарийское происхождение и означает наличие или проявление первородной идеи - бога. Русское слово "ягненок", явно тождественно западно-европейскому "agneau", служит лишь ширмой для прикрытия божественного субстрата, лежащего за внешним проявлением солнечного света, который, в понятии ведического философа был лишь отрицанием Огня, т.е. знания - Не - Гнозисом или А - гни
[2] Martin Bernal. Mythological researches. Science
Revue, August 1994
[3] Emery Walter, Scientific researches, Pasadena,1980,
p.34
[4] Emery Walter, Scientific researches, Pasadena,1980,
p.123
[5] Wollis Badge, The Path to Immortality, NY,1967