Новости - На главную страницу - Сайт «ГЕЛИОС» - Содержание учебной программы

Идеология - Мероприятия - Информационные источники - Список фильмов

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ

РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

РЕСПУБЛИКАНСКИЙ ИНСТИТУТ ВЫСШЕЙ ШКОЛЫ, БГУ

 

ОТДЕЛ МАГИСТРАТУРЫ

 

ДИССЕРТАЦИЯ

На тему:

"ТЕОСОФИЯ КАК ЯВЛЕНИЕ КУЛЬТУРЫ:

ФИЛОСОФСКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ"

 

 

Магистрант: Панчишин Н.В.

Кафедра философии и культурологии

Научный руководитель

кандидат философских наук,

доцент Миненков Г. Я.

 

 

МИНСК, 1998

Оглавление

Предисловие. 4

Глава 1.  Теософия в контексте научного знания. 5

СОВРЕМЕННАЯ ФИЗИКА И ТЕОСОФИЯ.. 8

Глава 2. Сопоставительный анализ религиозных и теософских концепций  19

Заключение. 43

Библиография. 45

 

Предисловие

Самое прекрасное и глубокое чувство, какое мы можем испытать, - ощущение мистического. Оно есть сеятель истинной науки. Это знание, это ощущение лежит в основе подлинной религиозности.

Альберт Эйнштейн

«Единственный твердо установленный факт, научный факт, в ко­тором я абсолютно уверен, - пишет известный американский ученый Льюис Томас, - это то, что мы ничего не знаем о природе. Я совершен­но серьезно считаю это главным открытием в биологии за последние сто лет».[1] Он не одинок в этом мнении. Двадцатый век подходит к сво­ему завершению и все большее количество мыслящих людей задают во­прос о тех основах, на которых построено все наше знание. Век наивно­го оптимизма и человеческих «завоеваний» окружающей нас природы уходит в прошлое. Разрушительность подобного подхода становится очевидной для всех. Многие образованные люди разделяют мнение, что продолжение подобного направления в эволюции грозит необратимы­ми духовными и экологическими изменениями, разрушающими основы человеческого бытия, но будучи единодушными в констатации нега­тивных тенденций мнения, к сожалению, очень сильно расходятся когда речь заходит о конкретных путях выхода из создавшегося положения. Для правильного продвижения в области знания необходимо прежде всего установить отчетливую и всеми признаваемую платформу, кото­рая и может послужить фундаментом для строительства нового. Целью настоящей работы является попытка сопоставить взгляды некоторых современных ученых с древними религиозными системами в надежде, что подобное сопоставление окажется плодотворным и придаст новое качество научному осмыслению окружающего нас мира.

Сопоставление двух концепций, архаической и современной, пре­жде всего требует честности и непредвзятого отношения со стороны представителей научного мира. Стихийный отказ от чисто материали­стического трактования природы может быть, в конечном счете, недву­смысленно и открыто положен в основу научных исследований. Наука для успешного продвижения нуждается в своего рода религиозной «одухотворенности» и даже в применении некоторых методов древней магии, которые, по сути, являются попытками экспериментирования в не воспринимаемых физическими органами чувств, но тем не менее ре­ально существующих плоскостях мироздания.[2] Основная идея, вдох­новлявшая нас в написании этой работы, которую нам хотелось бы достаточно обоснованно представить, заключается в том, что в основе всех религиозных и мифологических представлений лежит достаточно четко детерминируемая концепция, скрывающая за многовековыми на­слоениями религиозной практики свою изначальную красоту.

Так же как в старых трудах алхимиков, где истинные значения на­зываемых субстанций и элементов замаскированы под порой нелепой терминологией (что делалось, в основном, из опасений преследования со стороны церковной инквизиции), так же точно физическая, психиче­ская и духовная природа элементов (скажем, огня) сокрыта в древних религиозных книгах, например, в Ведах и, в особенности, в Пуранах. Замаскированные аллегории этих книг далеко не всем понятны и тре­бовались годы специального обучения, чтобы проникнуть в их со­кровенную суть. Наивно и самонадеянно предполагать, что в древности не было людей, способных на глубокие и верные обобщения окружаю­щего нас мира, которые в силу некоторых достаточно серьезных при­чин скрывали свои знания от глаз непосвященных. И столь же самона­деянно предполагать, что беглое прочтение канонических религиозных книг разных народов, в особенности с позиции их буквально-исторического восприятия, достаточно для глубокого понимания за­ложенной в них информации. Если бы это было иначе и религиозные тексты не имели бы того огромного значения, на которое они претен­дуют и которое молчаливо принимается большей частью существующе­го человечества, то тогда совершенно закономерно встал бы вопрос о целесообразности и необходимости поисков какого-то  высшего от­кровения за всеми этими причудливыми и порой совершенно нелепыми образами.

По счастью, век воинствующего материализма закончился и начи­нается новая эпоха гармоничного соединения духовного и научного знания. Чтобы это соединение было полноценным и отвечало требова­ниям строгой научности, необходимо по возможности глубоко и широ­ко сопоставить различные национальные и религиозные культуры, ко­торые, каждая по-своему, отражают изначальное знание, называемое на религиозном языке Божественной мудростью или теософией.

Глава 1.
Теософия в контексте научного знания

Первым этапом продвижения по пути синтеза науки и религии бу­дет признание факта существования древней системы знаний, т.н. "архаической доктрины", которая передавалась из поколения в поколе­ние на протяжении тысячелетий. Дальнейшим развитием этого направ­ления послужит ее непредвзятое и внимательное изучение, представлен­ное, например, в обширной религиозно-мистической литературе. К со­жалению, и первый и второй этап пока находятся в состоянии осторож­ного отрицания. Необходимо определенное время для того, чтобы соз­нание большинства ученых было бы готово к восприятию подобных идей. Как справедливо указывал И. Бокль в «Истории цивилизации» «каждая наука, каждое верование имело своих мучеников. Согласно обычному течению вещей несколько поколений должно пройти, а затем наступает период, когда эти самые истины, столь упорно отрицаемые раньше, рассматриваются как наиобычнейшие факты, и еще немного позднее наступает период, в который они объявляются необходимыми, и даже самый тупой рассудок удивляется, как могли они когда-либо быть отрицаемыми?»[3]

Можно привести много доказательств того, что в древности дейст­вительно существовала глубоко обоснованная система знаний о Космо­се, на которую опирались все выдающиеся люди тех времен. Не только т.н. «языческие» авторы упоминают о единстве происхождения различ­ных религиозных систем, но и христианские писатели первых веков не отрицала этого факта. Юстин Мученик, например, объясняя некоторые «ереси» своего времени, доказывает тождественность религий всего ми­ра при самом их зарождении. Первое начало неизменно открывается Непознаваемым и Пассивным Божеством, от которого исходит извест­ная Действенная Мощь (Свойство), тайна, называемая иногда Мудро­стью (Хокма в Каббале), иногда Сыном, часто Богом, Творцом, Лого­сом.[4] Отголоски этой системы можно найти практически в каждой ре­лигиозной системе древнего мира, наиболее отчетливо они проявлены в текстах Риг-Веды и в индусских Пуранах.

Известно, например, что во время своего открытия Америка назы­валась некоторыми из туземных племен Атланта название, безусловно сохраненное ими с древнейших времен, а не заимствованное из диало­гов Платона. Название горного массива Atlas в Северо-Западной Аф­рике тоже очень знаменательно. Многие античные авторы считали его одой из высочайших вершин, которая после гигантского катаклизма опустилась и стала морем (что подтверждается и современными геоло­гическими данными).

Жакольо, французский историк и этнограф, упоминает о религи­озном поверье, общем у малайцев и полинезийцев, т.е. двух народов, находящихся в противоположных частях Океании, что «все эти острова входили в состав двух огромных стран, населенных желтыми и черными людьми, находившимися в вечной войне между собою, и что боги, на­скучив их ссорами, поручили Океану умиротворить их, и последний по­глотил их оба. Лишь вершины гор и плоскогорий избежали наводне­ния.» Одной из таких вершин, по преданию, и был остров Пасхи со своими знаменитыми статуями великанов, на оборотной стороне кото­рых высечен известный каждому исследователю египетской культуры крест Тау. Более того, сами изображения, высеченные из камня, никак не напоминают нам покатые лбы и выдвинутые надбровные дуги пер­вобытного человека. Кто изображен на них и чьей рукой они сделаны? Откуда у первобытных племен столь глубокие познания в астрономии, которые позволили им математически точно расставить камни Стоун-хеджа и установить пирамиды Египта в строгой астрономической ори­ентации? Тысячи подобных вопросов могли бы быть заданы, но наука пока предпочитает хранить молчание по этому поводу. Тем не менее простое и логическое объяснение этих загадок, заключающееся в том, что это - лишь остатки более древней цивилизации, имеющей огромный интеллектуальный и духовный потенциал, продолжает подвергаться научному остракизму.

Байи, французский астроном, посвятивший много времени изуче­нию индусской и египетской астрономии неоднократно выражал свое удивление при виде подобной тождественности во всех мифологических преданиях о Божественных Расах: «Наконец, что означают все эти цар­ствования индусских Дэв и персидских Пери, или те царствования, о которых упоминают китайские легенды, те Тянь-Хуан или же Цари Не­ба, совершенно отличные от Ди-Хуан или же Царей на Земле, и Жэн-Хуан, Царей-людей, отличия, находящиеся в полной согласованности с теми, которые устанавливаются греками и египтянами при перечисле­нии ими своих Династий Богов, полубогов и смертных?»[5]

В Вишну Пуране, при внимательном чтении можно найти много подтверждений этих же удивительных «совпадений».[6] Царства Богов, низших богов и людей, которые перечисляются в той же последова­тельности, что и в египетской хронологии, открытой и реставрирован­ной Шамполлионом. Египтолог де Руже так описывает реакцию своего знаменитого коллеги после открытия им ключа к расшифровке иерог­лифов: «Шамполлион, пораженный изумлением, убедился, что он имел перед глазами то, что оставалось от списка Династий, охватывающих мифические времена самые отдаленные, т.е. Царства Богов и Героев... С первых же слов этого любопытного папируса мы вынуждены прийти к убеждению, что даже в такой отдаленной древности, как эпоха Рамзеса, эти мифические и героические предания были в точности такими, как передал их Манефо, мы видим действующими в них, в качестве Царей Египта, Богов Себа, Озириса, Сета, Гора, Тот-Гермеса и Богини Ма, причем, долгий период веков уделен царствованию каждого из них.»[7]

Более того, можно привести исторически подтвержденные факты о том, что египетским жрецам был не только хорошо известен основной ход астрономических событий, но сама древность их наблюдений рас­тягивается на десятки, если не сотни тысяч лет. Не лишне будет упомя­нуть здесь о знаменитом Дендеровском зодиакальном круге, о послед­них исследованиях Р. Бьювелом египетских пирамид, о научных откры­тиях Г. Хэнкока и т.д.

И в нашей стране также проводится немало исследований в этом направлении. Достаточно сослаться на И.Шмелева, посвятившего цикл работ изучению древне-египетской архитектуры, исследовавшему, в ча­стности, таблицы из захоронения Хеси-Ра, жившего в период правления фараона Джосера (XXVII в. до н.э.). Он пишет о том, что «относиться к классу древнеегипетских жрецов как к представителям «наивного» ми­росозерцания - в силу их значительной отдаленности по времени от науки наших дней - неверно. Нужно признать, что цивилизация Древне­го Египта - это суперцивилизация, которая изучена нами крайне по­верхностно и требует качественно нового подхода к освоению ее бога­тейшего наследия... Исследования комплекса панелей из захоронения Хеси-Ра показывают со всей однозначностью, что египтяне владели бо­лее совершенными знаниями, стояли на более высокой ступени научно­го мышления, чем их преемники в греческом мире. Египетский канон пропорций уходит своими корнями еще дальше в глубь веков, и не ис­ключено, что сам Хеси-Ра лишь заново переоткрыл утраченные уже в его время знания, полученные цивилизацией Древнего Египта из како­го-то очень «сильного» источника, которым, в частности, могла быть легендарная Атлантида.»[8]

Семью основывают не дети, а их родители, и школа создается учи­телями, а не учениками. Тот же порядок можно отнести к истории чело­вечества в целом, т.е. совершенно логично предположить, что на заре цивилизации существовала высокообразованная прослойка духовных и интеллектуальных учителей младенческого человечества, руководящих его эволюцией. И именно воспоминания о них и нашли отражение в мифологических сюжетах каждого древнего народа, столь удивительно схожих между собой. Только упорное и непонятное отрицание этого простейшего закона преемственности не дает возможности привести в стройную систему то многообразие разрозненных и не вписывающихся в современную историческую концепцию фактов, которыми уже давно располагает наука. Консерватизм научного мышления, вошедший в по­говорку, служит своего рода плотиной, цель которой накопить мощный потенциал для реорганизации старой системы взглядов. На наш взгляд, количество накопленной информации уже достаточно, чтобы получить качественно иной уровень интерпретации человеческой истории, и именно к этому новому рубежу подводит сейчас логический ход собы­тий. Признание за древними цивилизациями глубоких научных знаний будет равносильно признанию приоритета духовного над материаль­ным, ибо все древние системы основывались на божественных предпо­сылках. Если подобный синтез получит широкое распространение в на­учной среде, он неизбежно вызовет глобальную реорганизацию многих сфер жизни нашего общества и, прежде всего, сферу образования и нау­ки. Стихийное продвижение к примату идеального над материальным, наметившееся в последние годы в научном мире, получило отчетливое выражение в такой традиционно «материалистической» сфере, как фи­зика. Поэтому именно анализу некоторых современных физических концепций посвящена значительная часть настоящей работы.

СОВРЕМЕННАЯ ФИЗИКА И ТЕОСОФИЯ

Прежде чем приступить к анализу некоторых научных взглядов, получивших распространение среди физиков во второй половине нашего столетия и, в особенности, в два последние десятилетия будет совершенно логично в общих чертах изложить основные положения теософской системы.

Термин «теософия» употреблялся на протяжении многих веков в различных культурно-исторических эпохах. Особенно часто этот термин  использовался после появления неопифагорейской  и неоплатонической школ. Аммоний Саккас, основатель школы неоплатоников, применял его по отношению к ученикам своей школы и, в частности, по отношению к Плотину. Было бы интересно проследить историческую преемственность в употреблении этого понятия, но это увело бы далеко в сторону ход изложения и потребовало бы специального раздела. Следует только подчеркнуть, что слово «теософия» уходит своими корнями в глубокую древность и является точным переводом индийского  термина «брахмавидья», которое на протяжении тысячелетий использовалось в ведической философской литературе. Многие алхимики средних веков, черпавшие свое вдохновение в древних оккультных книгах, тоже называли себя этим словом. Однако, наиболее полно и системно, наиболее убедительно и аргументировано то, что мы обычно называем «теософией» изложено в конце XIX в. в трудах Е.П. Блаватской, творчество которой завершило целую плеяду алхимических и оккультных исследований и, одновременно, открыло новые рубежи в их изучении. Философские оценки Е.П. Блаватской, несмотря на свою тонкую   духовную   эстетичность,   совершенно   свободны   от конфессионального догматизма, столь характерного для большинства религиозных мыслителей. Титаническая рука и ум, подарившие нам эти произведения, оставили неизгладимый след не только в истории общественно-политических движений прошлого столетия в Западном мире, но, и это самое главное, системно очертили кардинальные мировоззренческие проблемы, обжигающая актуальность которых становится с каждым днем все более очевидной. Нам представляется, что от их правильного разрешения зависит не только судьба будущего научного знания, но и судьба самого человечества.

Основу теософской концепции составляет небольшое число фундаментальных принципов, которые могут быть логически обоснованы и доказаны.

Первый исходный пункт в теософской системе заключается в признании  Вездесущего,  Вечного,  Беспредельного  Принципа (Абсолюта), охватывающего собой все мыслимые комбинации природных сил и выходящего за их пределы как вечно непознаваемый источник. Следует особенно подчеркнуть, что эта концепция отнюдь не является монопольной собственностью теософской системы, и, тем более, не изобретена Е.П. Блаватской. Древнейшие стихи Риг-Веды говорят о Безличном начале, как о создателе богов (например, знаменитый древнейший гимн «Насодия-сукта» и др.). Порой этот Абсолют обозначается термином Сат, т.е. «чистая бытийность», без каких бы то ни было материально проявленных форм. К нему же относится каббалистический Эйн-Соф (Ничто), и если вдуматься в буквальное значение этого слова (Ни-Что), и проследить его эволюцию в разных языках, то становится совершенно очевидным единство философского источника у всех древних народов. (Лат. nес entem, англ. no-thing, фр. néant и т.д.- все эти слова означают лишь отрицание формы (вещи), в пользу сути явления, лишенной своих материальных атрибутов и приобретающей чистую бытийность, незапятнанную материальным проявлением.) Это и есть SAT ведических гимнов и именно это понятие, как будет показано дальше, легло в основу многих современных физических концепций.

Второй фундаментальный принцип, на котором настаивает теософская система и который наиболее полно разработан в индийской философии    Шанкарачарьи (Адвайта-Веданте), заключается в тождественности индивидуального Я человека (Атмана) высшему безличному Я (Брахману). «Я есмь Бог» - формула, истоки которой теряются в самых отдаленных глубинах прошлого. Во всяком случае она встречается во многих древнейших Упанишадах (Брихадаранька, 2.5.19: «Это я и есть Брахман»; там же, 1.4.10 : «Я есмь Брахман»;

Айтарейя Упанишада, 1.1 : «В начале был только Атман» и т.д.). В этой связи особый интерес приобретает известный девиз дельфийского храма "Gnothi Seauton» - «Познай самого себя», который несомненно указывает на идентичность источника религиозных культов, ведь в древнеиндийских текстах можно встретить точно такую же формулу, например, в Брихадараньяка Упанишаде, 4.5.6, говорится: «если познан Атман ... познано все» и т.д. Но уже в древнегреческую эпоху глубокий смысл этого изречения, проистекающий от концепции тождества человеческого Я (монады, Атмана) - Творцу (Брахману), был достаточно забыт, и потребовался гениальный ум Сократа, чтобы вдохнуть новую жизнь в эту уже тогда полузабытую мудрость.

Третий принцип, утверждаемый теософией, и опять же находящий подтверждение во всех древних религиозных текстах, заключается в периодичности всех проявлений Космоса. За стадией созидания следует стадия разрушения, которая, в свою очередь, сменяется новым витком строительства и так - вечно. Не только человек, но и весь мир, вся Вселенная периодически рождается из Небытия и растворяется в нем снова. Период исчезновения называется пралайей, период активности - манвантарой. Теория физического вакуума и упругой квантованной среды, используемая сейчас в науке, по сути тождественна этим древнейшим понятиям.

Четвертый фундаментальный принцип, на который следует обратить внимание - концепция иллюзорности проявленного мира - Майи. По сравнению с непреложностью Единого и с его постулируемо и априорно воспринимаемой неизменяемостью Вселенная с ее мимолетными, вечно меняющимися формами, неизбежно должна представляться уму философа не более как блуждающим огоньком. Обоснование этой концепции Великой Иллюзии лежит в основе двух наиболее глубоких философских систем Востока: буддизма и Адвайта-Веданты. Шанкарачарью, создателя последней, по праву называют сверкающей жемчужиной в философском ожерелье Индии. Лучшие и наиболее глубокие исследователи восточной философии, такие как С. Чаттерджи, Д. Датта, С. Радхакришнан и др. утверждают, что в западной философии трудно найти систему, которая бы с такой же логической силой и ювелирной тонкостью обосновала бы концепцию иллюзорности   окружающего   нас   мира.   Западный   ум, характеризующийся своей экстравертированностью, направленностью на внешний мир и поклоняющийся ему, с трудом допускает оправданность подобного подхода даже в его философском аспекте.

Пятый принцип, на котором настаивает теософия - наличие сознания у всех проявленных форм материального (физического) мира. Степень этого проявления различна, однако сам факт присутствия разума во всей окружающей нас природе утверждается безусловно. Отголоски подобных представлений мы находим в мифологии любого народа и  можно найти немало философских систем, в которых допускалась бы возможность подобной точки зрения, в особенности тех, которые прямо или косвенно связаны с эзотерической традицией, например, средневековая алхимия, эти же идеи можно встретить и в сокровенных книгах большинства религиозных систем (Каббала, Веды, Пэмандр и т.д.). Известная формула: камень становится растением, растение животным, и т.д. явно выдумана не Парацельсом, хотя последний и пользовался ею, И Юнг был прав, утверждая: «Ангелы лишь люди высшего вида...» и не более того.

Закончим перечень основных положений теософии принципом сингулярности, который в последнее время также стал широко обсуждаться в научных кругах, но который был известен не только задолго до появления современной науки, но, пожалуй, и до того, как стали развиваться известные нынешней истории цивилизации. Точка в центре, символизирующая этот принцип, находима среди древнейших археологических символов, известных историкам. Движение этой точки по вертикали и горизонтали образует крест, тоже древнейший и безусловно дохристианский знак, используемый в религиозно-ритуальных целях, а вращение креста придает всей фигуре вид Ваджры или свастики, не совсем оправданно приписываемой исключительно буддизму.

К сожалению, рамки работы не позволяют более широко и системно рассмотреть  многочисленные примеры  из  области естествознания, которые подтверждают эти теософские положения. Поэтому мы вынуждены ограничиться лишь перечислением отдельных, наиболее ярких примеров из некоторых областей науки.

В 1989 году вышла книга под редакцией известного американского физика К. Вильбера. Ее название говорит само за себя: «Квантовые вопросы: мистические сочинения великих физиков мира»[9]. В ней рассматриваются работы Гейзенберга, Шредингера, Эйнштейна, де Бройля, Джинса, Планка, Паули и Эддингтона, «убежденных в том, что физика и мистицизм - в некотором роде братья-близнецы... Все эти замечательные люди, без исключения, пришли к мистическому или трансцендентальному мировоззрению, в котором мир предстает как феномен скорее духовный, чем материальный»[10]. Это еще раз подтверждает основополагающий теософский принцип о возможности и даже неизбежности синтеза науки, религии и философии в единую гармоничную концепцию. Приведенный ниже отрывок из работы Эйнштейна полностью согласуется с этой мыслью: «...Я утверждаю, что космическое религиозное чувство - сильнейшая и благороднейшая из пружин научного исследования. Только тот, кто знает, какими огромными усилиями и, в первую очередь, самоотверженностью дается разработка новых путей в теоретической науке, сумеет понять, какой силой должно быть исполнено чувство, способное подвигнуть на труд, столь далекий от реалий повседневной жизни. Лишь космическое религиозное чувство может сообщить человеку такую силу. Один наш современник не ошибся, сказав, что в наш материалистический век серьезные ученые - единственные по-настоящему религиозные люди».[11]

В автобиографии Роберта Э. Милликена приводится следующее высказывание Эйнштейна: «Я довольствуюсь созерцанием таинства разумной жизни, воспроизводящей себя на протяжении вечности; размышлением по поводу чудесного устройства Вселенной, которое мы смутно улавливаем; и смиренной попыткой понять хотя бы малейшую частичку разума, проявленного в природе.»[12]

Идея о том, что вся космическая субстанция разумна становится все более и более популярной в научных кругах, но не будет излишним подчеркнуть, что эта же мысль существовала в умах людей на протяжении тысячелетий. Не только представители религиозного миросозерцания поддерживали ее но и вся алхимическая и теософская литература полна прямых указаний на этот пока еще оспариваемый факт. В «Тайной Доктрине» (т.е. более ста лет тому назад, когда подобные идеи казались верхом абсурда, Е.П. Блаватская пишет:

«Представление о том, что все во вселенной живое - одна из тех древних концепций,   которые   в   нынешнем   столетии   возвращаются человеческому   разуму,   вследствие   освобождения   его   от антропоморфической теологии. Наука, правда, довольствуется тем, что фиксирует и постулирует признаки всеобщей жизни, но она еще не настолько осмелела, чтоб хотя бы шепнуть: Anima Mundi. Даже склоняя на все лады термины «Сила» и «Энергия» наука вряд ли сможет долго игнорировать тот факт, что все, в чем присутствует жизнь - живое, будь то атомы или же планеты».[13]

Точка зрения лауреата Нобелевской премии Брайана Джозефсона, профессора физики Кембриджского университета, во многом совпадает с этим утверждением. В одном из интервью он заключает: «Каждый атом   материи   может   обладать   элементами   сознания   и эволюционировать по направлению к высшим уровням подобно земным биологическим формам... Физики, склонные считать материю безжизненной и механистичной, находятся на ложном пути. В основе явлений, которые мы обычно наблюдаем, и даже тех, что изучают в физике, могут лежать жизнь и разум. Вся материя, похоже, обладает таинственной целостностью, или единством, которое ученые не могут объяснить, но о котором часто говорится в разных восточных религиях.»[14]

Общеизвестен факт, что физик, имя которого водрузил на свой флаг научный материализм - Исаак Ньютон, вовсе не принадлежал к атеистически мыслящим людям. Более того, он опасался атеизма и в своей книге Бетти Доббс, известный профессор истории Северо-западного университета США, много лет изучавшая работы Ньютона, утверждает, что алхимия была основной областью этого известного ученого, а не каким-то побочным увлечением. Ньютон принимал алхимическую идею о всеобщей жизни, о том, что Бог наполнил все сущее божественным духом.[15]

Стивен Хокинг, занимающий в Кембридже ту же должность, что некогда занимал его знаменитый предшественник, Исаак Ньютон, считается одним из ведущих физиков нашего времени. Рассматривая различные аспекты физических моделей микро- и макрокосмоса он в своей книге «Краткая история времени: от Большого взрыва до черных дыр» в частности, говорит, что поначалу принимал модель «открытой вселенной», которая обрекает космос на конечное уничтожение. Но теперь он и его коллеги пришли к выводу, что Вселенная непрерывно пульсирует: то расширяется, то сжимается, и этому нет ни начала, ни конца, соответственно Большой взрыв не первое и не единственное событие такого рода.[16]

Именно эта же мысль подчеркивается во всех религиозно-философских системах Востока. Бхагават-Гита, например, утверждает: «Из Непроявленного вытекает все Проявленное при зачатии Дня. При наступлении Ночи оно растворяется в том, что именуется Непроявленным. Все множества существ, снова и снова появляющихся, исчезают с наступлением Ночи. С Наступлением Дня они, по Высшему повелению, появляются вновь. Но, воистину, превыше этого Непроявленного есть еще другое Непроявленное, которое тоже остается, в то время как все Проявленное уничтожается. Это Непроявленное именуется Совершенством (Абсолютом) и известно как Высшая Цель. Достигшие его более не возвращаются. Это - Моя Высочайшая Обитель».[17] Из этой цитаты можно сделать как минимум два принципиальных вывода. Первый: древняя восточная философия прекрасно знала о законе периодического проявления, т.е. пульсации Вселенной, и всего эволюционирующего совместно с ней и аллегорически изобразила это в виде Дня и Ночи. Второй: понятие Неизменяемого Абсолюта свойственно древним религиозным системам, а не придумано античными и средневековыми философами. И каждому человеку, всерьез задумавшемуся   хотя бы над этими двумя положениями станет совершенно очевидной глубина философской мысли в эпоху, пренебрежительно называемую первобытнообщинным строем.

Более того, при внимательном и непредвзятом изучении другой религиозной литературы, в частности, иудейской, можно найти подтверждения универсальности подобных представлений. Хотя это несколько уводит нас в сторону от основной темы, но цитата эта достаточно интересна, чтобы подумать над ней: «Когда Моисей бодрствовал на горе Синай в общении с Божеством, скрытым от глаз его облаком, внезапно великий страх обуял его и он вопросил: Господи, где Ты?... почил ли Ты, Господи?... И Дух отвечал ему: Я никогда не сплю; если бы Я почил хоть на миг, ранее Моего Времени, все творение обрушилось бы в прах в единое мгновение».[18] Это «ранее Моего Времени» - весьма многозначительно, показывая, что Бог Моисея был лишь    временным заместителем, подобно индусскому Брахме, непреходящего Абсолюта, который именно в силу своего совершенства, т.е. полноты, не может участвовать в Днях или Ночах творения, и не может иметь никакого касания ни к деятельности, ни к распадению.

Тема пульсирующей Вселенной настолько важна и интересна, что требует, на наш взгляд, более подробного рассмотрения. Ядром современной теории происхождения Вселенной служит представление о том, что Вселенная началась со взрыва, «маленькой искры» материи, из которой в конечном счете, эманировали все звезды и галактики. В свете новейших открытий эта гипотез подвергается серьезному пересмотру. До сих пор считалось, что продукты взрыва были беспорядочно выброшены из предполагаемого «Центра Вселенной» и равномерно разлетаются по всем направлениям, однако, совсем недавно астрономы обнаружили нечто похожее на решетку из восьми галактик, расположенных на равных расстояниях друг от друга. Сообщение об этом открытии сделано на ежегодном собрании Американского астрономического общества 10 января 1990 года. Статья от 12 января, посвященная этому событию, называлась: «Открытие: континент галактик,  притягивающий  к себе другие галактики».  Нам представляется необходимым привести полную цитату из этой статьи:

«Астрономы сегодня подтвердили, что одно из величайших известных нам скоплений галактик действительно существует... Это огромная структура, названная «Великий притягатель», отстоящая от Земли на 150 миллионов световых лет, и ее гравитационное притяжение непрерывно воздействует на Млечный Путь и миллионы других галактик...

Это открытие подтверждает теории, обсуждавшиеся астрономами на протяжении последних лет. Суть их состоит в том, что основные объекты Вселенной во много раз крупнее и сложнее, чем представляли это себе астрономы. Такие объекты - не просто галактики и ли галактические системы, это стократно превосходящие их огромные «континенты галактик».

Галактики в зоне «притягателя» не разбегаются в стороны, как в остальной части Вселенной, а все «падают» в некую область шириной в сотни миллионов световых лет. Поражает также скорость этого движения - 400 миль в секунду [т.е. больше скорости света]. Это свидетельствует о том, что нечто (центр) притягивает эти галактики... В соответствии с современными методами описания Вселенной, для образования подобной структуры потребовалось бы времени больше, чем существует известная нам Вселенная... «Великий притягатель» - только одна из ряда тех гигантских структур, существование которых теоретически допускалось в последние несколько лет...».[19]

Возможно, это открытие имеет огромное значение. До сих пор ученые могли лишь предполагать, что нынешнее «разлетание» галактик во Вселенной,   созданное Большим взрывом, может приобрести обратный характер, и континент галактик, подобный открытому, который выступает в качестве космической воронки, втягивающей в себя миры, придает вес этой теории. Впоследствии может оказаться, что эти   недавно   открытые   огромные   скопления   галактик   в действительности принадлежат к совсем другим звездным системам, а не к т.н. Вселенной Большого взрыва. И таким образом, теория о том, что Вселенная периодически исчезает и возрождается вновь, получит достаточно серьезное обоснование.

А теперь обратимся к «Тайной Доктрине», книге, написанной более ста лет тому назад в период, когда не только мысли о пульсации Вселенной, но даже представление о возможности ее расширения воспринималось во многих научных кругах как нелепость.

«Эзотерическая наука, подобно буддизму и брахманизму и даже Каббале, учит, что единая бесконечная и непознаваемая Сущность существует извечно, пребывая либо пассивной, либо активной в регулярной и гармоничной последовательности. В поэтической фразеологии Ману эти состояния именуются «днями» и «ночами» Брахмы [Бога], он либо «бодрствует», либо «спит».

Когда наступает период деятельности, согласно архаической космогонии, в силу подчинения вечному и непреложному закону, происходит распространение этой божественной сущности извне вовнутрь и изнутри наружу; и феноменальный или видимый мир есть конечный результат работы длинной цепи Космических сил, последовательно приводимых в движение. Подобным же образом, когда происходит возврат к пассивному состоянию, Божественная сущность сжимается, и результат данного творения постепенно и последовательно растворяется. Видимый мир дезинтегрируется, материал его рассеивается и «тьма», одна единственная, снова окутывает лик «бездны». [Поэтому тьма, являющаяся по сути квинтэссенцией бытия, т.е. Света, именуемая в древних религиозных системах «Хаосом», является высшим аспектом творящих сил и тождественна восточному Парабрахману или Абсолюту, т.е. тому, что в антропоморфической религиозной терминологии называется Богом]. Если воспользоваться метафорой из сокровенных книг, еще яснее передающих эту мысль, - выдыхание «непознаваемой сути» рождает мир; вдыхание - приводит к его исчезновению. Процесс этот извечен, и наша нынешняя Вселенная - лишь одна из бесконечного ряда, не имеющего ни начала, ни конца.»[20]

Подобного же взгляда придерживается известный русский физик В.С.Леонов, книга которого «Теория упругой квантованной среды» была издана в 1997 году в Минске. «Очевидно, что процесс расширения Вселенной закончится, когда силы расширения уравновесятся силами сжатия упругой оболочки. Это произойдет при полном погашении гигантской гравитационной волны. Далее можно предположить, что процесс будет развиваться в обратном направлении. Под действием сил упругого натяжения оболочка Вселенной начинает сжиматься, что ведет к перераспределению квантовой плотности среды внутри оболочки и образованию обратной гигантской гравитационной волны. При этом изменяет направление вектор деформации среды и сама сила. Объекты, находящиеся внутри оболочки, начинают двигаться в обратном направлении в сторону ее сжатия. Процесс сжатия может продолжаться до сингулярности. Далее наступает новый Большой взрыв, и процесс повторяется снова.»[21]

Нужно быть очень предвзято настроенным, чтобы не признать очевидную схожесть смысла в приведенных высказываниях. И если даже поставить под сомнение подлинность архаических текстов, приведенных Е.П. Блаватской, несомненно, что «Тайная Доктрина» предвосхитила на целый век многие научные открытия и нуждается в серьезном обсуждении. И речь идет не только о пульсации пространства, которое более или менее логично укладывается в рамки современных научных представлении о мире. Речь идет, прежде всего, о сознании как направляющей и организующей силе этого процесса. «Информация это энтропия с отрицательным знаком», - утверждал создатель кибернетики Норберт Винер, и если вместо слова «информация» мы употребим термин «сознание» или «дух», то мы получим  древнейшее  религиозное  представление,  выраженное современным научным языком.

Роджер Пенроуз, английский ученый-физик, известный своими работами в области квантовой механики, убежден, что «в любой интерпретации квантовой механики в ее нынешнем виде все равно остаются неразрешимые загадки». Он полагает, что в будущем «квантовая теория претерпит радикальные изменения» и будут открыты глубочайшие законы, которые объяснят великую тайну человеческого сознания, равно как и поведение атомных частиц, кажущееся сейчас хаотичным.[22] Именно четко разработанная концепция о наличии сознания у всех форм Вселенной и целенаправленном руководстве с его помощью всеми материальными процессоми и послужит краеугольным камнем при создании новых подходов в современной науке. И эта идея уже принимается многими современными учеными. Фриман Дайсон, профессор физики Принстонского исследовательского института, пишет в своей последней книге «Бесконечное во всех направлениях»: «Не думаю, что наша Вселенная образовалась случайно. Я верю, что разум существует во Вселенной в некоем очень реальном смысле. Вопрос в том первичен ли он или это только случайное следствие чего-то еще? Среди биологов, похоже, преобладает точка зрения, что разум возник случайным образом из молекул ДНК или чего-нибудь в этом роде. Такое представляется маловероятным. Более резонной кажется мне мысль, что разум - это одна из первичных составляющих природы, а мы - его проявление на современном этапе истории. Дело здесь не столько в том что разум самодостаточен, а в том, что это неотъемлемый компонент построения Вселенной, и жизнь это способ, коим природа наделяет разум возможностями, которых в противном случае у него не было бы».[23]

Дайсон цитирует лекцию Джордж Уолда «Жизнь и разум во Вселенной», прочитанную в 1989 году. В прошлом профессор биологии Гарвардского Университета Уолд в 1967 году был удостоен Нобелевской премии по физиологии. Выводы, к которым он постепенно пришел весьма знаменательны: «Я, как практически все биологи и большинство специалистов в других областях, полагал, что сознание или разум - позднейший продукт эволюции животных. Но мне пришло в голову, что, наоборот, как раз постоянное всепроникающее присутствие разума и вело матерю в данном направлении. И тут я обнаружил, что оказался в прекрасном обществе: идеи такого рода тысячелетиями существовали в древних восточных философиях. И некоторые выдающиеся исследователи, работавшие в области физики, пришли к таким же мыслям. Я обнаружил, что Эддингтон [выдающийся английский физик] тоже говорит о приоритете разума над материей. Фон Вайцзеккер, философствующий физик, говорит о том, что он называет принципом идентичности, в том смысле, что материя и сознание - это аспекты-двойники единой реальности».[24]

Сознание, безусловно может служить организующим фактором в эволюции, мы убеждаемся в этом на примере деятельности человека, привносящего свою систему в окружающий нас мир. Вопрос заключается в том, можно ли признать наличие подобного рода деятельности в природе в целом? Современное научное мнение все больше и больше склоняется в сторону утвердительного ответа на поставленный вопрос. И дело не только в том, что эта гипотеза красиво объединяет противоречивые научные факты, с трудом поддающиеся объяснению с позиции чисто механистических взаимодействий. Суть проблемы заключается как раз в том, что подобная точка зрения неизбежно вытекает из научных представлений о мире, раскрывая перед учеными новые горизонты для творчества и выводя само представление о научной деятельности на новый уровень понимания.

Участие сознания в организации процессов, происходящих в Космосе, особенно рельефно проявляется при их анализе с позиции термодинамических процессов и прежде всего при анализе понятия энтропийного расширения в замкнутых системах. Должна существовать сила, которая целенаправленно и системно вливает энергию в растущую материальную систему, организовывая и формируя ее, и эта сила не может быть ничем иным как Сознанием, энергией Святого Духа или, как ее называют в восточно-эзотерической школе, Фохатом. Компенсация материальной разобщенности и разрозненности на физическом плане происходит за счет сбрасывания с тонкого энергетического плана необходимой для этого энергии. В результате создается  пропорциональный  баланс  сил, уравновешивающий полярное расхождение противоположностей. Теория Канта, о происхождении Вселенной путем ее постепенного охлаждения и дифференциации, равно как и теория Большого взрыва, если их рассматривать с чисто механической точки зрения, не могут претендовать на истинность по той простой причине, что подобная дифференциация, сама по себе предполагает постоянную    и целенаправленную энергетическую подпитку, которая по закону сохранения энергии не может рождаться сама по себе из «ничего». И если не принять гипотезу, утверждающую, что то, что называется в физике вакуумом (каббалистический Эйн-Соф, («Ни-Что») является чистой энергетически-информационной субстанцией, наполняющей собой все материальные процессы и по сути, являющейся высшей формой деятельности Сознания, лишенного каких бы то ни было качественных атрибутов, то мы приходим к трудно объяснимому противоречию,   и   материалистическая   наука,   как   всегда, останавливается на пороге тайны, накладывая свое безапелляционное вето на все попытки найти другие объяснения этому парадоксу, кроме чисто механических, под предлогом их «ненаучности». Принятие же подобной гипотезы будет равносильно признанию теософии, как научно работающей системы, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Синергетика, по сути, приходит к тем же выводам, постулируя их в несколько иных терминах. Вопрос, который ставится сейчас в этой науке, заключается как раз в наличии сознания у чрезвычайно сложных и тонких систем.

Один из удивительных выводов, к которым уже приходят ученые в этой области заключается в признании способности к самоорганизации целого ряда систем неорганической природы. Но для этого система должна удовлетворять по крайней мере двум условиям: во-первых, она должна быть открытой, и, следовательно, противостоять росту энтропии за счет получения энергии извне. Во-вторых, она должна быть способна к самоорганизации, характеризующей внутренние свойства системы, спонтанно возникающие в результате взаимодействия большого числа подсистем и проявляющихся в виде их совместного кооперативного эффекта. Если рост энтропии связан с увеличением беспорядка и неопределенности системы, то противоположная тенденция направлена на усиление в ней порядка и увеличение ее информационной плотности. Таким образом, синергетика интересна тем, что отчетливо демонстрирует взаимосвязь между информацией и материей, показывая, что это всего лишь две полярные составляющие единого целого, присущие любому явлению во Вселенной.

Академик И.П. Шмелев, упоминавшийся выше, рассматривая топологические свойства четырехмерной сферы (дуплекс-сферы) приходит к выводу, что весь наш материальный мир   - лишь относительно устойчивое фазовое состояние материи, и таких состояний может быть бесчисленное множество. Характерно то, что другое фазовое состояние («другие миры» на религиозном языке), будет совершенно незамечаемо в данном материальном мире. Далее он пишет: «Отсюда следует, что вещественное состояние материи не является самосуществующей структурой и не может быть принято в качестве субстанциальной основы мира. Все относительно выделенные объекты Вселенной топологически сопряжены друг с другом, на уровне поля возбуждающейся потенциальной энергией, представляющей единое пси-поле - поле уменьшающейся энтропии."[25]

Вернемся, однако, к теософской интерпретации этих проблем. В «Тайной Доктрине» приводится целый ряд кратких тезисов (Станц), извлеченных из древних манускриптов, возраст которых уходит, по словам автора, в необозримое прошлое. В этих архаических Станцах рисуется картина происхождения Вселенной и язык, на котором они написаны (Sen-Zar), удивительно точен и глубок,   и образы, используемые в нем, во многом совпадает с теми представлениями и мире, которые стали доступными мыслящему человеку наших дней. Конечно, налет восточного мистицизма придает специфическое звучание этим текстам, и все же сквозь них отчетливо проступает глубокая и удивительно красивая система, та самая система, к которой полусознательно устремляется научная мысль нашего времени. Возьмем, к примеру, небольшой фрагмент, описывающий прохождение жизненного цикла во Вселенной: «Все, что покидает состояние Лайа [точку абсолютного равновесия или, просто, Абсолют], становится деятельною Жизнью: оно притягивается в круговорот Движения (Алхимический Растворитель Жизни); Дух и Материя есть два состояния Единого, что есть ни Дух, ни Материя, оба будучи Абсолютной жизнью, латентной... Дух есть первая дифференциация Пространства. Материя - первая дифференциация Духа. То, что не является ни Материей, ни Духом и есть «То» [Парабрахман] - Беспричинная Причина Духа и Материи, которые суть причина Космоса. И «То» мы называем Единою Жизнью или Интра-Космическим Дыханием».[26]

Именно  пространство,  согласно  восточным  буддистским представлениям, являлось изначальным состоянием Вселенной, содержащим в себе весь набор потенциальностей, постепенно реализуемый в виде нашего феноменального мира.

Доктор физико-математических наук В.В. Барашенков так характеризует эту проблему в ее современной интерпретации: «Само представление о мире часто ассоциируется у нас с образом безграничного  пустого  пространства  с  отдельными  зернами материальных вкраплений. Мы привыкли к мысли, что пустота - это исходное, самое простое, не требующее никаких объяснений состояние окружающей природы - синоним полного «ничто». И вместе с тем физическая теория говорит о том, что в каждой точке кажущегося нам абсолютно пустым пространства непрерывно происходят сложнейшие материальные процессы: спонтанно рождается и исчезает вещество, прихотливым образом изменяется кривизна пространства, искажаемая этими всплесками ... Некоторые ученые считают, что все материальное содержание мира, все поля и частицы представляют собой проявление различных свойств пустого, но сложным образом искривленного, скрученного пространства - вакуума".[27]

Для любого человека, хоть немного знакомого с восточной философией становится отчетливой взаимосвязь этой «насыщенной энергиями пустоты (вакуума)» с понятием Эйн-Соф, Нирваны и т.д. И, действительно, согласно, например, буддистской концепции, Нирвана означает высшую степень насыщенности бытия, Абсолют и квинтэссенцию существования, лишенную каких-либо категориальных форм, ибо каждая материальная форма служит лишь несовершенным отражением расщепленного Абсолюта, проявлением Великой Иллюзии, Майи. Вот что пишет русский ученый-индолог В.Н. Торопов о буддийском понимании Нирваны: «Нирвана является состоянием покоя только в смысле отсутствия страстей, во всем остальном она - проявление высшей деятельности и энергии духа, свободного от привязанностей. Такое понимание Нирваны находилось бы в соответствии с личным опытом Будды, который, достигнув Нирваны, в течение нескольких десятилетий продолжал свою проповедь.»[28]

Глава 2. Сопоставительный анализ религиозных и теософских концепций

«Познавая все. сам оставайся непознанным».

Гностический афоризм

Идея, из которой исходит теософская концептуальная историче­ская модель достаточно проста и наглядна. Речь идет о существовании субстрата знании, условно именуемого "архаической доктриной", ле­жащего в основе всех религиозно-философских систем Древнего мира. При этом школы Посвящения, о которых так широко упоминалось в эпоху античности, были призваны ввести человека в круг этих понятий, проводя его в рамках строго разработанной системы обучения, назы­ваемой "ритуалом посвящений". Профанация этих высоких знаний в более позднее время нисколько не отрицает принципиальной возмож­ности объективного существования подобных институтов раньше.

Библейская религиозная традиция часто приводится как наиболее убедительный пример обособленного существования, которое проти­вопоставило т.н. "языческому" идолопоклонству и суеверию возвышен­ный культ монотеизма. Но если всмотреться внимательней в грозное библейское божество, мы увидим, что еврейское слово Элохим, исполь­зуемое в Библии для обозначения Верховного Божества, есть не что иное как множественное число слова Элоах, показывая, тем самым, из­начальную поливалентность понятия "Бог" в еврейской религиозной традиции. Подобная форма множественного числа слов - обозначений Бога - встречается во многих мифологических системах Древнего мира, в частности, в семитических. Так, например, в аккадской мифологии мы встречаем ту же самую форму множественного числа, свидетельствую­щую о предпочтении, оказываемому данному богу, среди других богов. Однако в русле исключительности иудаистического мировоззрения эта форма была переосмысленна как обозначение единого бога, скопиро­ванного затем зарождающимся христианством.

Главный же интерес, который представляет для нас слово "Элохим", заключается даже не столько в самой форме множественного числа, косвенно указывающей на взаимосвязь древних религиозных систем, сколько в этимологии этого слова, подтверждающей общность источника, из которого черпали свое экстатическое вдохновение мисти­ки всех времен. Корень этого слова (Е1), представляет собой вариант общесемитского обозначения бога. Этот же корень мы находим в таких общеизвестных религиозных обозначениях, как Илу и Аллах. Имя Эль встречается в Библии как самостоятельно, так и в составе божественных имен (напр. во вложенной в уста Мельхиседека формуле: 'el elion - бог всевышний (Быт. 14, 18), которые отражают реальное существование обоих компонентов у западносемитских народностей. Кроме этого существует целый класс т.н. теофорных имен, построенных на этой же основе: Миха - эл, Рафа - эл. Задки - эл, Азеки - эл и т.д. Каждое из этих имен само по себе может послужить основой для отдельного моногра­фического исследования, которое, как и любая историческая работа привела бы непредубежденного человека к пониманию тождественно­сти исходных мифологических прообразов, лежащих в основе религи­озных представлений древних народов. Слово 'Е1 обозначало у семит­ских народов верховное божество, главу пантеона, особенно в завое­ванном иудеями Ханаане. Обычно считается, что это слово издревле употреблялось в монотеистической традиции для обозначения единого верховного бога, однако, архаическая библейская поэтическая образ­ность сохранила некоторые реликты древних семитских представлений об Эле как о крылатом солнечном боге[29], известные на почве Финикии, Гебаля (Библа) и других древних городов. Таковы образы бога, про­стирающего свои крылья над своими птенцами[30] или в Псалмах и т.п.

Если более широко рассмотреть использование этого термина во всем древнесемитском ареале, то мы увидим, что в западносемитскои мифологии верховный бог тождественен демиургу, первопредку. Ос­новные сведения об "Илу" - угаритском и финикийском варианте "Эль" - содержатся в угаритских текстах, но почитался этот бог, как на это указывают многие ученые, во всем западносемитском ареале - Илу (Эль, Элохим), отец богов и людей, творец мироздания и всего сущего, ни­спосылающий людям потомство. Один из ветхозаветных вариантов предания о сотворении мира словом Элохима восходит, вероятно, к хананейскому, обработанному жречеством, мифу. Как владыка миро­здания, создатель вселенной, протяженной во времени и пространстве, Элохим (Илу) - "царь годов", "владыка вечности".

Культ Солнца, рассматриваемый многими историками как прими­тивное представление первобытных людей о могуществе небесного све­тила, на самом деле служит лишь отражением более глубокой и чрезвы­чайно древней общей для всех народов религиозной традиции. Тща­тельный анализ религиозных систем язычества дает много свидетельств того, что их жрецы служили солнечной энергии и что верховным боже­ством в каждом случае был Божественный Свет в персонифицирован­ном виде - Эль (будь то в форме Элохим, Илу или Аллах). Годфри Хиггинс, известный английский исследователь, после тридцати лет изуче­ния истоков религиозных верований, придерживается того мнения, что "все боги античности растворяли себя в солнечном Огне, который вы­ступал иногда как сам бог иногда как эмблема, или Шекина, этого вы­сокого принципа, известного под именами творческого бытия или бо­га."

Египетские жрецы на некоторых церемониях носили шкуры льва, которые символически изображали солнечный шар. Связь этого сим­вола с зодиакальным львом совершенно очевидна. Более того, грече­ский герой Геркулес тоже является одной из форм почитания Солнца, и его победа над львом также имеет глубокий символический характер. Двенадцать подвигов, которые совершает этот могучий герой соотно­сятся с двенадцатью знаками зодиака, в которых периодически появля­ется Солнце. Геркулес, подобно египетским жрецам, носит шкуру льва на поясе. Опять-таки библейский Самсон, как явствует из его имени, также является солнечным божеством. Его схватка с нубийским львом и его подвиг с унесением врат Газы имеет глубокую аллегорическую по­доплеку.

Многие божества были ассоциированы с Солнцем. Если греки ве­рили, что Аполлон, Вакх, Дионис, Сабазис, Геркулес, Ясон, Улисс, Зевс, Уран и Гефест разделяют видимые, либо невидимые атрибуты Солнца, то, с другой стороны, они отнюдь не были одиноки в своих мифологи­ческих представлениях. Норвежцы считали Бальдера Прекрасного сол­нечным божеством, а Один часть ассоциировался с небесным шаром, особенно из-за своего одного глаза. У египтян Осирис, Ра, Анубис, Гермес и даже таинственный Аммон имеют сходство с солнечным дис­ком. Исида была матерью солнца, и даже Тифон, Разрушитель, прини­мал форму солнечной энергии. Египетский солнечный миф концентри­руется вокруг личности таинственного божества, называемого Сераписом. Два центрально-американских божества Тескатлипока и Кецалькоатль, которые часто ассоциировались с ветрами, вне всяких сомне­ний, являлись солнечными божествами.

Христианская традиция, со своей стороны, не добавила ничего но­вого в культ Христа - Солнца. Среди других аллегорий, заимствован­ных христианством из языческой древности, есть история о прекрасном голубоглазом Солнечном Боге с золотыми волосами ниспадающими на плечи, облаченном в безупречный белый хитон, и несущим на руках Агнца. Общеизвестно, что вплоть до царствования императора Кон­стантина фигура Христа была синонимичной, или во всяком случае близко связанной, с небесным светилом и христианские атрибуты - аг­нец и крест - имеют гораздо более глубокий смысл, чем это принято обычно считать. До сих пор на любом изображении прообраза Христа - индийского бога Кришны - можно видеть это же самое изображение. Само слово "Агнец", как это может быть доказано, имеет непосредст­венную связь с ведийским богом Огня - Агни, и означает не что иное, как иллюзорное проявление Абсолюта - Гнозиса. Агни - лишь отрицание первородной истины, лежащей в основании мира, а-гнозис, или не-гнозис, означает лишь не-знание, т.е. невежество, Майю".[31]

Джорджио де Сантильяна, профессор истории науки Массачусетского технологического института, провел несколько фундаментальных исследовании по древней мифологии. Его выводы, вкратце, можно суммировать следующим образом: в древности существовала глубокая система знаний о природе, которая была представлена в виде простых по своей форме мифологических сюжетов, имеющих, тем не менее, очень глубокую научную базу, лишь сейчас открывающая для совре­менного человека наших дней свою глубину. Вот, что Сантильяна го­ворит в своей работе о древних мифах:

"Хотя современный читатель не ожидает, что трактат по небесной механике будет читаться как ко­лыбельная, он настаивает на своей способности пони­мать мифические "образы" сразу, поскольку привык ува­жать как "научные" только аппроксимационные формулы на целую страницу и тому подобное.

Он не думает о том, что такое знание некогда можно было излагать повсеместным языком. Он даже на подозревает об этом, хотя зримые достижения древних культур - взять хотя бы пирамиды и металлургию - яв­ляются убедительным доказательством того, что и в далекие времени серьезной работой занимались серьезные и умные люди, которым приходилось в какой-то форме пользоваться техническим языком..." [32]

Каковы общие особенности древних мифологических систем? По­чему мы не можем согласиться с теорией "случайного" совпадения од­них и тех же мифологических подробностей и сюжетов у разных наро­дов планеты? Почему при внимательном изучении многие мифы пред­стают нам носящими ауру весьма глубокой древности? Нет никакого сомнения, что мифы о потопе, например, чрезвычайно стары и имеют большую древность, чем сама история создания Библии, тем более, что они являются частью преданий большинства известных этнологам на­родов. Возьмем, например, месопотамскую историю о потопе, версии которой были обнаружены на табличках относящихся к древнейшим слоям Шумера, около 3000 года до н.э. Эти таблички, свидетели зари документированного прошлого, не оставляют сомнения в том, то пре­дание о потопе было древним уже тогда и, следовательно, родилось за­долго до этой самой зари. Мы не можем сказать, за сколько именно, но факты таковы, что ни один ученый не смог бы установить дату создания хоть какого-нибудь мифа, не говоря уже о широко распространенных преданиях.

В своем блестящем и далеко идущем исследовании "Мельница Гамлета" Джорджио де Сантильяна и Герта фон Дехенд, профессор истории науки во Франкфуртском университете, представляет внушительный набор  мифологических и иконографических свидетельств в пользу существования древне системы знаний, представленных в виде простых мифологических сюжетов. Согласно профессору де Сантильяне, поразительное единообразие символического языка и образов древней мифологии предполагает работу "направляющей руки". В своей работе он утверждает, что:

"...Универсальность является хорошим тестом, особенно в сочетании с четким замыслом. Когда что-то, найденное, скажем, в Китае, обнаруживается также в вавилонских астрологических таблицах, это можно признать относящимся к делу, если фигурирует комплекс необычных персонажей, про которых никто не сможет сказать, что они - результат независимого спонтанного творчества. Возьмем, к примеру, происхождение музыки. Орфей и его душераздирающая смерть могут быть поэтическим творением, рожденным независимо в разных местах. Однако, если с персонажей, которые не играют на лире, а дуют в трубы, сдирают кожу живьем по разным абсурдным причинам и их прискорбный конец воспроизводится на разных континентах, то мы чувствуем, что здесь что-то скрывается, потому что эти истории лишены внутренней логики. И когда волынщик Пайд просматривается и в германском мифе о Гаммельне, и в Мексике задолго до Колумба, и все время связан с общими атрибутами типа красного цвета, это вряд ли может быть простым совпадением... Подобно этому, если числа вроде 108 или 9 х 13 появляются в разных вариантах то в Ведах, то в храмах Ангкора, в Вавилоне, в неясном бормотании Гераклита и в норвежской Валгалле, это уже не случайность..."[33]

Два выдающихся профессора истории науки из уважаемых университетов по обе стороны Атлантики утверждают, что открыли остатки зашифрованного научного языка, который на много тысяч лет старше, чем самая старая известная нам человеческая цивилизация. Важность этого потрясающего тезиса, как отметил Ричард Говерн, ведущий авторитет в области древних исследований, - может послужить первым залпом грядущего "революционного переворота в существующих взглядах на развитие человеческой культуры, сравнимого с революцией, совершенной Коперником."

"Мельница Гамлета" была опубликована в 1969 году, более четвер­ти века тому назад, предсказание Говерна должно было бы уже совер­шиться, но, однако, до сих пор ученый мир не торопится признать пра­воту де Сантильяны и провозглашенные им идеи "зависли" в воздухе. Его книга, увы, не нашла широкого распространения у читающей пуб­лики и не встретила широкого понимания у специалистов по далекому прошлому. Это никак не связано с внутренними недостатками или сла­бостью работы. Отнюдь. Говоря словами Мартина Бернала, профессо­ра Корнелльского университета, это случилось оттого, что "мало кто из археологов, египтологов и специалистов по древней истории распола­гает сочетанием свободного времени, желания и квалификации, необ­ходимых для того, чтобы воспринять научную аргументацию де Сан­тильяны".[34]

Тем не менее, по мере продвижения научного знания и, самое глав­ное, по мере освобождения ученых от материалистических тисков все более и более становится очевидным, что наши "научные" взгляды  лишь слабый отголосок очень древних и глубоких истин, постепенно забытых историей человечества. Для того, чтобы увидеть картину мира в ее подлинной сути, необходимо прежде всего пересмотреть линейную схему эволюции человечества, на которой настаивает материалистиче­ская история. Все исторические факты свидетельствуют об обратном: история древних (и современных) народов возникает в одном локализо­ванном очаге в силу необъяснимых причин, мало зависящих от т.н. сельскохозяйственного фактора, и затем стремительно развивается в этом ареале, переходя от первоначального всплеска к постепенному угасанию. Лев Гумилев был совершенно прав, применяя термин энтро­пии к историческим понятиям и указывая, что процессы развития по­добных исторических систем аналогичны, описываемым в термодина­мике и носят закрытый характер.

Возьмем, к примеру, Древний Египет. Археологические данные свидетельствуют в пользу того, что цивилизация Древнего Египта не развивалась медленно и мучительно, как и положено человеческому обществу, а совсем как у ольмеков в Центральной Америке возникла внезапно "из ниоткуда", полностью сформировавшейся. Получается так, что период перехода от примитивного к развитому обществу слишком короток, чтобы это имело какой-либо исторический смысл. Технологические навыки, на развитие которых должны были потребо­ваться сотни и даже тысячи лет, появляются сразу, причем без связи с какими-либо известными предшественниками.

Например, в находках, относящихся к додинастическому периоду (около 3500 года до н.э.), нет никаких следов письменности. Вскоре по­сле этой даты совершенно внезапно и необъяснимо с позиций линейно материалистической науки появляются иероглифы, так хорошо знако­мые по развалинам Древнего Египта, причем сразу в полной и совер­шенной форме. Не ограничиваясь простой иллюстрацией предметов и действий, эта письменность с самого начала оказалась сложно структу­рированной системой (аналогичной, кстати, большинству древних ал­фавитов, представляющих достаточно сложные буквенно-цифровые системы), с фонетическими знаками, обозначающими звуки, и развитой цифровой символикой. Уже самые ранние иероглифы были стилизова­ны и достаточно условны; известно, что развитая скоропись широко использовалась уже на заре Первой Династии.

Примечательно, что не обнаружено никаких следов эволюции от простого к сложному, причем это относится и к математике, медицине, астрономии и архитектуре, и даже к удивительно богатой и запутанной религиозно-мифологической системе; основная фабула такого совер­шенного труда, как "Книга мертвых", возникла вдруг в самом начале династического периода. Большинство египтологов не делают никаких выводов из факта "взрывного" раннего развития египетской цивилиза­ции. Однако, более смелые мыслители считают, что выводы могут быть поразительными. Дж. Э. Уэст, специалист по раннединастическому пе­риоду, спрашивает, как происходит расцвет сложной цивилизации? Как объяснить присутствие сразу всех компонентов в самом начале истори­ческого развития этой страны? Более того, с течением времени качество строительства и отделочных работ не только не улучшается, и наобо­рот, заметно падает. Пирамиды ранней династии Хуфу, Хафры и Менкаура несопоставимо более грандиозны и красивы, чем любые после­дующие им аналогии. Уолтер Эмери, профессор египтологии Лондон­ского университета, так подытожил в свое время эту проблему:

"Около 3400 года до н.э. в Египте произошли ради­кальные перемены, и страна быстро перешла от сложно-племенной неолитической культуры к хорошо организо­ванной монархии... В то же самое время достигают уди­вительного  уровня  письменность,   монументальная скульптура, искусства и ремесла, и все свидетельствует о существовании роскошной цивилизации. Все это было достигнуто в течение относительно короткого проме­жутка времени, причем ни в письменности, ни в архи­тектуре не существовало или почти не существовало ба­зы для такого рывка".[35]

Одно из объяснений этого "чуда"[36] может просто сводиться к тому, что Египет получил внезапный и решающий культурный импульс от какой-либо иной известной цивилизации Древнего мира. Наиболее подходящей кандидатурой на эту роль является Шумер, страна в юж­ном Двуречье. Несмотря на многие серьезные различия. Некоторая общность в строительной технике и архитектурных стилях позволяет предположить связь между этими двумя регионами. Однако ни одно из этих сходств не является достаточно веским, чтобы однозначно гово­рить о причинной связи, или о прямом влиянии одного общества на другое. Напротив, как пишет профессор Эмери:

"Возникает впечатление о косвенной связи, возмож­но, о существовании третьей партии, чье влияние рас­пространилось и на Евфрат, и на Нил... Современные ученые пренебрегают возможностью иммиграции в оба региона из некоей гипотетической, но пока не открытой зоны. Однако, именно третья партия, чьи культурные достижения независимо распространялись на Египет и на Месопотамию, лучше всего объяснила бы общие черты и фундаментальные различия между двумя цивилизация­ми".[37]

Подобное предположение помогло бы также понять удивительное сходство религиозных культов у этих народов. Поклонение Тоту у египтян и Шину (Сину) и шумеров имеет слишком много общего, что­бы быть простым совпадением, теория заимствования также не пред­ставляется достаточно убедительной и логичной. Видный египтолог Уоллис-Бадж утверждает, что "идентичность этих двух богов слишком полная, чтобы быть случайной... Было бы неверно утверждать, что египтяне заимствовали божество у шумеров либо шумеры у египтян; скорее всего, богословы обоих народов заимствовали свои теологиче­ские системы из общего, но очень древнего источника."[38]

Таковы некоторые аспекты подхода современных ученых к слож­ному комплексу вопросов, связанному с общеисторическими аспектами изучения древних религиозных систем. Каким бы противоречивым и путаным ни был путь научного знания, хочется верить, что рано или поздно истина обязательно пробьет себе дорогу, найдя решение, при­миряющее все противоречия современной науки.

Тема общего происхождения религиозных верований и мифологи­ческих представлений у разных народов настолько широка и много­гранна, что в одной небольшой работе можно лишь вскользь упомянуть об этих фактах, не вдаваясь в их более детальную аргументацию. На­стоящая работа не претендует на энциклопедическую обширность, ее цель заключается в другом. Прежде всего нам хотелось бы показать, что религиозные представления не противоречат современному науч­ному мировоззрению, лишь дополняя их, и лучше всего это было бы продемонстрировать, анализируя различные религиозные традиции с позиций философии и теософии.

Можно ли считать древние философские взгляды набором прими­тивных первобытных формул? Есть ли действительно что-то глубокое в представлениях древнего жреческого сословия? Можно ли утверждать, что современному человеку есть чему поучиться у древних мудрецов?

Одно из самых глубоких наших убеждения заключается в положитель­ном ответе на поставленные вопросы, и для того, чтобы не быть голо­словными, мы хотели бы прежде всего уделить внимание некоторым из наиболее значительных тайн эзотерической христианской традиции, которую принято называть "Каббалой" и проследить их связь с фило­софскими мифами различных народов.

В старейшей, восточной «Каббале» Божество изображено как три окружности в одной, окутанной каким-то дымом или хаотическим па­ром. В предисловии к «Зохару», который преобразил три изначальных круга в ТРИ ГОЛОВЫ, над ними начертано испарение или дым, ни черный, ни белый, но бесцветный и обведенный окружностью. Это есть непознаваемая Сущность.[39] Происхождение этого еврейского образа можно проследить до Гермесовского «Пэмандра», египетского Логоса, который появляется в облаке влаги с поднимающимся от него дымом.[40] В «Зохаре» высочайший Бог является, как было убедительно показано в этой работе и как обстоит дело в индийской и буддийской философиях, чистой абстракцией, объективное существование которой последними отрицается. Это есть Акама, «ВЕРХОВНАЯ МУДРОСТЬ, которая не может быть постигнута путем размышления», и которая находится внутри и снаружи ЧЕРЕПА ДЛИННОГО ЛИКА[41] (Сефиры), самой высшей из трех «Голов». Это есть «беспредельный и бесконечный Эйн-Соф», Ни-Что.

«Три Головы», наложенные одна на другую, очевидно взяты от трех мистических треугольников индусов, которые также накладывают­ся один на другой. Высочайшая «голова» содержит Тройственность в Хаосе, из которой возникает проявленная тройственность, Эйн-Соф, непроявленный навсегда, который неограничен и необусловлен, не мо­жет творить, и поэтому нам кажется большой ошибкой приписывать ему «творческую мысль», как зачастую поступают истолкователи. Во всех древних космогониях эта верховная Сущность пассивна, если она не ограничена, бесконечна и необусловлена, она не может иметь ни мысли, ни идеи. Она действует не в результате желания, но повинуясь своей собственной природе, и в соответствии с неизбежностью закона, воплощением которого она сама является. Таким образом, у еврейских каббалистов Эйн-Соф является несуществующим, так как он непости­жим для нашего конечного разума и поэтому не может существовать для наших умов. Его первой эманацией была Сефира, венец. Во время активного периода происходит естественная экспансия этой Божест­венной сущности изнутри наружу, подчиняясь вечному и нерушимому закону; и из этого вечного и бесконечного света (который для нас тьма) была излучена духовная субстанция.[42] Это был Первый Сефирот, содержащий в себе другие девять Сефиротов или разумов. В своей сово­купности и единстве они представляют первоначального человека, Адама Кадмона, (Protogonos), который в своей индивидуальности или единстве все же двойственен или двупол, греческий Didumos, ибо он есть прототип всего человечества. Таким образом у нас получаются три троицы, каждая содержится в одной «голове». В первой голове или в «лике» (трехликая индусская Тримурти) мы находим Сефиру, первого андрогина, в вершине верхнего треугольника, который испускает Акама или Мудрость, мужскую и активную силу, также называемую Jah, и Бину, или Разум, женскую и пассивную силу, также представляемую под именем Jehovah. Эти три образуют первую троицу или «Лик» Сефиро­тов. Эта триада эманирует Хесед, или Милосердие, мужскую активную силу, также называемую Эл, из которой эманируют Гебура, или Спра­ведливость, также называемая Элоа, женская пассивная сила: от союза этих двух произошла Тиферет, Красота, Снисходительность, Духовное Солнце, известное под божественным именем Элохим, и таким образом была образована вторая триада, «лик» или «голова». Она в свою оче­редь, эманирует мужскую силу Нэцах, Устойчивость или Иегову Са­ваофа, который испускает женскую пассивную силу Ход, Великолепие или Элохима Саваофа; эти двое производят Иесод, Основание, которое есть могущественный живой Эл-Хай, и таким образом сформирована третья троица или «голова». Десятый Сефирот скорее дуада и пред­ставлен на диаграмме как низшая окружность. Это Малкут или Царст­во, и Шекина, также называемое Адонай и Херувим среди сонмов анге­лов. Первая «Голова» называется Умственным миром; вторая «Голова» есть Чувственный мир или мир Восприятии; а третья это Материальный или Физический мир.

«Прежде чем он придал какую-либо форму вселен­ной», говорит «Каббала», «прежде чем он создал какую-либо форму, он был одинок без какой-либо формы и подо­бия чему-либо. Кто же тогда может постичь его, каков он был до творения, раз он был бесформенным? Поэтому запрещается изображать его какой-либо формой, подо­бием или даже его священным именем, единой буквой, единой точкой.. Старейший из Старейших, Непознавае­мый из Непознанных имеет форму и все же не имеет формы. Он имеет форму, посредством которой вселенная сохраняется, и все же не имеет формы, потому что он не может быть постижим. Когда он впервые принял форму (в Сефире, своей первой эманации), он заставил девять великолепных светов эманироватъ из нее»[43]

А теперь мы обратимся к индусской эзотерической Космогонии и определению «Того, кто есть, и кого все же нет».

«От того, кто есть,[44] от этого бессмертного Прин­ципа, который существует в наших умах, но не может быть воспринят чувствами, рождается Пуруша, Боже­ственный мужчина и женщина, кто стал Нараяной или Божественным Духом, движущимся над водой».

Сваямбхува, непознаваемая сущность браминов, идентична с Эйн-Софом, непознаваемой сущностью каббалистов. Так же как у послед­них, несказуемое имя не должно произноситься у индусов под страхом смерти. В древней первоначальной троице Индии, в той, которую мож­но определенно считать до-ведийской, зародыш, оплодотворяющий ма­теринский принцип, мировое яйцо или вселенское чрево, называется Па­ра - Дух или Святой Дух, который эманирует из первичной сущности. Он подобен Сефире, старейшей эманации, называемой предвечной точ­кой и Белой Головой, так как это есть точка божественного света, появ­ляющаяся из неизмеримой и беспредельной тьмы. В «Ману» это есть «НАРА или Дух Божий, который движется по Аяна (Хаос, или место движения) и называется НАРАЯНА или движущийся по водам».[45] У Гермеса, египтянина, мы читаем - «В начале времен в хаосе не было ни­чего». Но когда verbum, исходя из пустоты подобно «бесцветному ды­му», появилось, тогда «это verbum двинулось по принципу влаги».[46]

И в «Бытии» мы находим: «И тьма была над ликом бездны (хаос). И Дух Божий носился над ликом вод». В «Каббале» эманация первич­ного пассивного принципа (Сефира) путем разделения на две части, ак­тивную и пассивную, испускает Хокма-Мудрость и Бина-Иегову. и в сочетании с этими двумя помощниками, которые завершают троицу, становится Творцом абстрактной Вселенной; физический мир есть про­дукт последней и еще более материальных сил

В индусской Космогонии Сваямбхува испускает Нара и Нари, свою двуполую эманацию, и после разделения ее частей на две полови­ны, мужскую и женскую, те оплодотворяют мировое яйцо, внутри ко­торого развивается Брама или, скорее Вирадж, Творец. «Исходным пунктом египетской мифологии», говорит Шамполлион, «является триада ... а именно, Кнеф, Нейти-Птах; и Аммон мужского пола, отец. Мут, женского пола - мать. И Хонс - сын». Десять Сефиротов явля­ются копиями, снятыми с десяти Праджапати, созданных Вираджем, называемых «Владыками всех существ». Они в точности соответствуют библейским Патриархам.

Юстин Мученик объясняя некоторые из «ересей» того времени, по­казывает тождественность всех мировых религий в их начальных ста­диях. Самое начало всегда неизменно открывается с непознаваемого и пассивного божества, которое порождает из самого себя некую актив­ную силу или свойство, «Разумного», который иногда называется МУДРОСТЬ, иногда СЫН, очень часто Бог, Ангел, Господь, и ЛОГОС.[47] Последнее название иногда дается самой первой эманации, но в нескольких системах он происходит от первого андрогина или двойного луча, испускаемого в начале незримым.

Филон рисует эту Мудрость как мужскую и женскую. Но хотя его первое проявление имело начало, ибо оно произошло из Улом[48] (Айон, время), высочайшего из Эонов, при испускании из Отца, он уже пребы­вал с ним прежде всякого творения, ибо он - часть его.[49] Поэтому Фи­лон Иудей называет Адама Кадмона «разумом» (Эннойей - от Битоса в гностической системе). «Разум, да будет он назван Адам».[50]

Строго говоря, трудно рассматривать библейскую «Книгу Бытия» иначе, как только сук на стволе мирового древа всемирной Космого­нии, изложенной в восточных аллегориях. По мере того, как цикл сле­довал за циклом и народы один за другим появлялись на мировой сце­не, чтобы сыграть свою краткую роль в величественной драме жизни человечества, каждый новый народ разрабатывал из традиций предков свою собственную религию, придавая ей местный колорит и отпечаты­вая на ней свои характерные отличия, В то время как каждая из этих ре­лигий имела свои отличительные черты, по которым, если бы не было никаких других архаических признаков, можно оценивать физический и психологический статус ее творцов, - все они сохранили общее подобие единому прототипу. Этот породивший их культ был ни что иное как первобытная «Религия Мудрости». «Священные Писания» израиль­тян не являются исключением. Их национальная история вряд ли может быть прослежена назад далее дней Моисея; и если этот еврейский экс-жрец по богословской необходимости должен быть превращен в евро­пейского патриарха, то мы должны настаивать на том, что еврейская национальность была возвышена именно этим улыбающимся младен­цем из тростников озера Моэрис. Авраам же, выдаваемый за их отца, принадлежит всемирной мифологии. По всей вероятности, он является лишь одним из многочисленных вымышленных имей Зеруана (Сатурна), царя золотого века, которого также называют стариком (эмблема времени).[51]

Ассириологи наглядно доказали, что в старинных халдейских кни­гах Авраам называется Зеруан или Зербан, что означает очень богатого золотом и серебром и могущественного князя.[52] Его также называют Зеруан и Зарман дряхлый старик.[53]

Существует древняя вавилонская легенда, что Ксизутр (Хасисадра табличек, или Ксизутр) приплыл в своем ковчеге в Армению, и его сын Сим стал полновластным царем. Плиний говорит, что Сима звали Зе­руан, и Сим есть Шем. Этнологи считают Ассирию страною Шема, а Египет называют страною Хама. Шем в десятой главе «Бытия» показан как отец всех детей Эбера, Элама (Улама или Эйлама) и Ашура (Ассур или Ассирия). «Нефелимы» или падшие люди, Геберы, могучие люди, о которых говорится в «Бытии» (VI, 4), происходят от Улам, «людей Ше­ма».

Даже Офир, который, очевидно, следует искать в Индии во дни Хирама, показан как потомок Шема. Записи были умышленно запута­ны, чтобы приспособить их к структуре Моисеевой Библии». Парадок­сальное утверждение о том, что «Бытие», начиная с ее первого стиха и до последнего не имеет никакого отношения к «избранному народу»; вряд ли сможет убедить завзятого научного скептика и тем не менее, можно утверждать, что оно принадлежит мировой истории Ее присвое­ние еврейскими авторами в дни так называемого «восстановления» уничтоженных книг израильтян Ездрой ничего не доказывает и до сих пор самоопирается на якобы божественное откровение. Это, просто, компиляция всемирных, легенд всемирного человечества. Известный ученый прошлого века, Бунзен, писал в своих работах по Древнему Востоку

«в халдейском племени, непосредственно связанном с Авраамом, мы находим отголоски искаженных и непра­вильно понятых данных, преподносимых в качестве ге­неалогий единичных людей или указаний на эпохи. Авраа-мические воспоминания уходят назад в прошлое, по меньшей мере, на три тысячелетия до времени деда Иа­кова».[54]

Александр Полигистор говорит, что Авраам родился в Камарине или Уриа, в городе предсказателей, и изобрел астрономию. Иосиф заяв­ляет то же самое в отношении Тераха, отца Авраама. Вавилонская Башня была построена настолько же непосредственными потомкам Шема, насколько и потомками «проклятого» Хама и Ханаана, так как люди в то время были «едины» и «вся земля говорила на одном языке»; и Вавилон был просто астрологической башней, и ее строители были астрологи и адепты первоначальной Религии Мудрости или, как ее мож­но назвать, Тайной Доктрины.

Бероуз, античный писатель, ссылаясь на книги Сивиллы, утвер­ждает: до строительства Башни, Зеру-ан, Титан и Япетосте управляли Землею, Зеруан хотел быть верховным, но его два брата воспротиви­лись; тогда их сестра Астлик умиротворила их. И пришли к соглаше­нию, что Зеруан должен править, но его мужского пола дети должны быть умерщвлены; и сильные титаны были назначены для исполнения этого соглашения.

Cap (окружность, сарос) есть вавилонский бог неба. Он также Ас-сарос или Ассур (сын Шема), и Зеро - Зероана, чакра или колесо, бес­предельное время. Поэтому, так как первым шагом, предпринятым Зо-роастром при основании своей новой религии было превращение наи­более священных божеств санскритской «Веды» в имена злых духов в своих Зенд «Писаниях», и даже отвергание ряда их, мы не находим в «Авесте» следов Чакры символической окружности неба.

Элам, другой из сыновей Шема, это Улам и относится к порядку или циклу событий. В «Екклезиасте», III, 11, его называют «мир». У «Иезекииля», XXVI, 20, это «в старину». В «Бытии», III, 22, это слово фигурирует как «навсегда», а в главе IX, 16 как «вечный». Наконец, этот термин полностью определен в «Бытии», VI, 4 в следующих словах:

«На земле были Нефилимы (гиганты, падшие люди или Титаньг)». Это слово синонимично со словом Эон. В «Притчах», VIII, 23, мы читаем:

«Я был излит из Улам, из Рас» (мудрости). Этою сентенцией мудрый царь-каббалист намекает на одну из тайн человеческого духа бессмерт­ный венец человеческой тройственности. В то время как эту сентенцию следовало читать так, как вышеприведено, и истолковывать ее каббали­стически со значением, что Я (или мое вечное, бессмертное Эго), духов­ная сущность, была излита из беспредельной и безымянной вечности посредством творческой мудрости непознаваемого Бога, в канониче­ском переводе она звучит так: «Господь владел мною в начале его пути, до своих трудов в старину» что без каббалистического истолкования представляет собою непонятную чепуху. Когда в уста Соломона вложе­ны слова, что Я был «в начале, еще в то время, когда он (Верховное Бо­жество) еще не сотворил ни земли, ни высшей части праха этого мира. Я был здесь», и «когда он закладывал основания земли, тогда Я был с ним рядом, как тот, кто вырос с ним», кого же может каббалист подразуме­вать под этим «Я», как не каплю собственного божественного духа, из­литую из вечного источника света и мудрости вселенского духа Божест­ва?

Нить сияния, испускаемая Эйн-Софом из высшей из трех каббали­стических голов, благодаря которой «все сияет светом», нить, которая совершает свой выход через Адама Primus, есть индивидуальный дух каждого человека. «Каждый день я был его (Эйн-Софа) радостью, ра­дуясь всегда перед ним, и мои радости были у сынов человеческих», до­бавляет Соломон в той же самой главе «Притчей». Бессмертный дух ра­дуется в сыновьях человеческих, которые без этого духа были бы лишь неполноценными живыми автоматами.

Отсюда вытекает значение олицетворенного гностического Зона; это слово означает циклы или определенные периоды в вечности и в то же время подразумевает иерархию небесных существ духов. Поэтому Христа иногда называют «Вечным Эоном». Но слово «вечный» оши­бочно в отношении Эонов. Вечно то, что не имеет ни начала, ни конца, но «Эманации» или Зоны, хотя и жили как абсорбированные в божест­венной сущности извечно, но раз они были индивидуально эманирова-ны, то мы должны сказать, что они имели начало. Поэтому они могут быть бесконечными в этой духовной жизни, но не вечными.

Эти бесконечные эманации единой Первопричины, которые все были постепенно превращены народной фантазией в отдельных богов, духов, ангелов и демонов, настолько мало считались бессмертными, что всем им было приписано ограниченное существование. И это верова­ние, общее у всех народов древности, у халдейских магов, так же как и у египтян, в которое даже ныне верят брамины и буддисты, превосходно свидетельствует о монотеизме древних религиозных систем. Эта док­трина называет жизненный период всех этих низших божеств «одним днем Парабрамы». Традиция гласит, что по истечении цикла в четыр­надцать миллиардов триста двадцать миллионов человеческих лет сама троица со всеми подчиненными божествами будет уничтожена вместе со вселенной и перестанет существовать. Затем другая вселенная посте­пенно возникнет из пралайи (растворения), и люди на Земле будут в со­стоянии постичь СВАЯМБХУВУ как он есть. Только эта первопричина будет существовать всегда во всей своей славе, заполняя бесконечное пространство. Какое еще лучшее доказательство можно привести о чув­стве глубокого благоговейного почитания, с каким «язычники» взира­ют на единую Верховную вечную причину всего сущего, видимого и не­видимого?

Это опять-таки является источником, из которого древние кабба-листы извлекли идентичные доктрины. Если христиане поняли «Бытие» по своему, и если, принимая эти тексты буквально, они навязывали не­образованным массам веру в творение нашего мира из ничего, и кроме того приписали ему какое-то начало, то конечно нельзя упрекать в этом танаимов, единственных настоящих истолкователей сокровенного зна­чения, заключающегося в «Библии». Не более, чем какие-либо другие философы, они верили в спонтанные, ограниченные или ex nihilo творе­ния. «Каббала» дожила до наших дней чтобы показать, что их филосо­фия является точной философией современных буддистов Непала, сваб-хавиков. Они верили в вечность и неуничтожаемостъ материи, и, сле­довательно, во многократные создания и разрушения миров до нашего мира.

«Существовали древние миры, которые погибали».[55] «Из этого мы видим, что Святый, да будет благословен­но имя Его, последовательно слагал и разрушал различные миры до того, как сотворил нынешний мир; и когда он сотворил этот мир, он сказал: «Этот мне нравится; предыдущие мне не нравились».[56]

Кроме того, они верили, как и свабхавики, которых теперь назы­вают атеистами, что каждая вещь происходит (творится) в силу своего же естества и что как только Творческой Силой, присущей «Самосотворенной субстанции», или Сефире, дается первый импульс, каждая вещь развивается из самой себя, следуя своему образцу, более духовному прототипу, который предшествует ей по лестнице бесконеч­ного творчества.

«Неделимая точка, не имеющая предела и непости­жимая (ибо она абсолютна), распространилась изнутри и образовала сияние, которое послужило покровом (завесой) неделимым точкам. Оно также распространя­лось изнутри. Таким образом, все произошло через по­стоянное поднимающее возбуждение, и так, наконец, произошел мир».[57]

В более поздних книгах зороастрийцев глава Ахеменидской дина­стии, Дарий, восстановил поклонение Ормазду и добавил к нему более чистые формы первичной Тайней Мудрости, иерофантом которой, как говорит нам надпись, он был сам. Здесь мы опять видим появление Зе-ру-ана или беспредельного времени, изображаемого браминами в виде чакры или окружности, которая фигурирует на поднятом пальце глав­ных божеств. Можно показать связь, в какой она находится с античны­ми числами х, в частности, с пифагорейскими мистическими символами, первым и последним из которых является ноль (zero, 0). Кроме того, это же число находится в непосредственной связи с сокровенным именем Бога Мистерий - ИАО.

Идентичность одного только этого символа во всех старых рели­гиях уже достаточна, чтобы доказать их общее происхождение из одной первобытной Веры.[58] Этот термин «беспредельное время», который может быть применен только к ЕДИНОМУ, который не имеет ни нача­ла, ни конца, зороастрийцы выражали словами Зеруана-Акарене, так как оно существовало всегда. «Его величие», говорят они, "слишком возвышенно, его свет слишком ярок, чтобы человеческий разум или глаз смертного могли охватить и увидеть. Его первичной эманацией яв­ляется вечный свет, который, будучи ранее сокрытым, был вызван к проявлению, и таким образом образовался Ормазд, "Царь Жизни". Он - первородный беспредельного времени, но подобно своему предтипу или предсуществовавшей духовной идее, пребывал в изначальной тьме извечно. Этот Логос создал чисто умственный мир. По истечении трех великих циклов[59] он сотворил в течение шести периодов материальный мир. Шестеро Амешаспентов или первичных духовных людей, которых Ормазд сотворил по своему образу, являются посредниками между этим миром и им самим. Митра - эманация Логоса и глава двадцати восьми изедов, которые являются опекающими ангелами над духовной частью человечества - душами людей, феруэры[60] же бесчисленны. Они -идеи или скорее идеальные концепции объектов, которые сформирова­лись в уме Ормазда или Ахурамазды до того, как он пожелал, чтобы они приняли конкретные формы. Они то, что Аристотель называет «privations» форм и субстанций. Религия Заратуштры, как его всегда называют в «Авесте», является той религией, из которой древние евреи заимствовали больше всего. В одной из яшт, Ахурамазда, Верховный, дает провидцу в качестве одного из своих священных имен Ахми, «Я есмь»; и в другом месте Ахми ят ахми, «Я есмь то, что я есмь» слова, которые, как утверждают, Иегова дал Моисею.

Эта Космогония, принятая с изменением имен в раввинской «Каббале», проникла впоследствии с некоторыми добавочными умо­зрениями Манеса, полумага, полуплатоника, в великое тело Гности­цизма. Невозможно установить подлинные учения последователей Василида, Валентина и Маркиона по полным предвзятых мнений писани­ям отцов Церкви; скорее это можно сделать по остаткам трудов бардезанцев, известных как назареи. Теперь, когда все их рукописи и книги уничтожены, почти невозможно отвести какой-либо из этих сект долж­ную роль в расходящихся взглядах.

Каббалистическая троица - одна из моделей христианской троицы. «ПАТРИАРХ, да будет благословенно имя его, имеет три головы, но которые составляют только одну».[61] Три головы входят одна в другую и одна над другой. Первая голова - это Сокровенная Мудрость (Sapientia Abscondita). Под этой головой находится ПАТРИАРХ (пифагорейская Монада), наиболее сокровенная из тайн; голова, кото­рая не есть голова (caput quod поп est caput}, никто не может знать, что в этой голове. Никакой ум не в состоянии постичь эту Мудрость. Этот Senior Sanctissimus окружен тремя головами. Он есть вечный СВЕТ мудрости; а мудрость есть источник, из которого начались все проявле­ния.

Эти три головы заключены в ОДНУ ГОЛОВУ (которая не есть го­лова); которые осеняют КОРОТКИЙ ЛИК (сына), и через них все сияет светом».[62] «Эйн-Соф испускает нить из Эл или Ал (высочайшего Бога Троицы), и свет следует за этой нитью и входит и, проходя, выходит че­рез Адама Primus (Кадмона), который сокрыт до тех пор, пока не будет готов план расположения (statum dispositionis), он проходит по нити через него с головы до ног: и в нем (в сокрытом Адаме) заключена фи­гура ЧЕЛОВЕКА».

«Кто хочет прозреть это священное единство, пусть рассматривает пламя, поднимающееся с горящих угольев или с горящей лампы. Он сперва увидит двойной свет - свет белый и черный или синий свет: белый свет выше и поднимается в непосредственный свет, тогда как синий или темный свет находится внизу и кажется как бы сидением для первого, все же они оба так тесно со­единены, что образуют только одно пламя. Однако, си­денье, образованное синим или темным светом, опять-таки соединено с горящей матерней, которая находится под ним. Белый свет никогда не меняет своего цвета, он всегда остается белым, но различные оттенки наблюда­ются в ниженаходящемся свете, тогда как свет, распо­ложенный в самом низу, кроме того, имеет два направ­ления: вверху он соединен с белым светом, а внизу с го­рящей материей. Последняя постоянно пожирается и по­стоянно восходит к высшему свету, и таким образом все сливается в полное единство».

Таковы были идеи древних о троице в единице, как абстракции. Человек, который является микрокосмом макрокосма или прообразно-го небесного человека, Адама Кадмона, также представляет троицу, ибо он есть тело, душа и дух.

«Все, что создано «Патриархом Патриархов» может жить и суще­ствовать только как мужское и женское», гласит «Зохар».⁶⁶ Только он один, которому никто не может сказать «Ты», так как он есть дух БЕЛОЙ ГОЛОВЬ!, в которой «ТРИ ГОЛОВЫ» объединены, только он один несотворен. Из «тонкого огня» по одну сторону Белой Головы, и из «тонкого воздуха» по другую сторону, эманирует Шекина, его по­крывало (женственный Святой Дух).

«Этот воздух», говорит Идра Рабба, «является наиболее сокровенным атрибутом Ветхого Деньми.⁶¹ Древнейший из Древнейших есть Сокровеннейший из Сокровенных.[63] Все есть Он Сам, и Он Сам всячески со­крыт.^69[64] Череп БЕЛОЙ ГОЛОВЫ не имеет начала, но ко­нец его обладает сияющим отражением и округлостью. которая есть наша Вселенная».

«Они рассматривают», говорит известный ученый-каббалист Кленкер, «Первородного как мужа и жену постольку, поскольку его свет заключает в себе все другие света, и постольку, поскольку его дух жизни или жизненное дыхание включает в себя всех других духов жиз­ни».^70[65] Каббалистическая Шекина соответствует Софии офитов. Строго говоря, Адам Кадмон есть Битое, но в этой системе эманирования, где все рассчитано на то, чтобы смутить и воспрепятствовать исследова­нию, он является Источником Света, первым «первичным человеком» и в то же самое время Эннойей, Мыслью Битоса, Глуби, ибо он - Пэмандр.

Гностики, а также назареи, аллегоризируя олицетворениями, гово­рили, что Первый и Второй человек любили красоту Софии (Сефиры), первой женщины, и таким образом Отец и Сын оплодотворили небес­ную «Женщину» и из первоначальной тьмы произвели видимый свет (Сефира есть Невидимый или Духовный Свет), «который они назвали ПОМАЗАННЫМ ХРИСТОМ или Царем Мессией». Этот Христос есть Адам из Праха до его падения, с духом Адоная, его Отца, и Шекины Адонай, его матери, над ним; ибо Адам Primus есть Адон, Адонай или Адонис. Первичное существование проявляется своею мудростью и производит Постигаемого ЛОГОСА (все зримое творение). Эта муд­рость почиталась офитами в форме змея. Пока что мы видим, что пер­вая и вторая жизни представлены двумя Адамами, или первым и вто­рым человеком. В первом сокрыта Eva или еще не родившаяся духовная Ева, и она находится внутри Адама Primus, ибо она составляет часть его самого, являющегося андрогином. Ева из праха та, которую в «Бытии» назовут «матерью всего живого», находится внутри Адама Второго. И теперь, с момента своей первой манифестации ВЛАДЫКА МАНО, Непостижимая Мудрость, исчезает со сцены действия; он про­явит себя только в качестве Шекины, МИЛОСТИ: ибо КОРОНА есть «сокровеннейший Свет изо всех Светов», и, следовательно, субстанция самой тьмы.».[66]

В «Каббале» Шекина является девятой эманацией Сефиры, кото­рая содержит все десять Сефиротов внутри себя. Она принадлежит к третьей триаде и произведена вместе с Малкут или «Царством», для ко­торого она является женской половиной. В других отношениях она счи­тается выше любого из них, ибо она есть «Божественная Слава», «завеса», или «одеяние» Эйн-Софа. Евреи, где бы она ни упоминалась в «Таргуме», говорят, что она есть слава Иеговы, обитавшая в святилище, проявляясь в виде зримого облака; «Слава» витала над Седалищем Милосердия в Святая Святых.

В Системе назареев или бардезан, которую можно назвать Кабба­лой внутри Каббалы, Ветхого Деньми Antiquus Altus, который является Отцом Демиурга вселенной называют Третьей Жизнью или Абатуром, и он является Отцом Фетахила. являющегося архитектором видимой вселенной, которую он вызвал к существованию посредством сил своих гениев по велению «Величайшего»; Абатур отвечает «Отцу» Иисуса в более позднем христианском богословии. Эти две верховные Жизни -тот венец, внутри которого обитает величайший Ферхо. «Прежде чем какая-либо тварь начала существовать, Владыка Ферхо существовал»[67] Он есть Первая Жизнь, бесформенная и невидимая, в которой живой Дух ЖИЗНИ существует, Высочайшая МИЛОСТЬ. Эти двое - ОДНО извечно, ибо они Свет и ПРИЧИНА Света. Поэтому они соответствуют каббалистической сокрытой мудрости и сокрытой Шекине - Святому Духу. «Этот Свет, который проявлен, есть одеяние Небесного Сокрыто­го», говорит Идра Сута. И «небесный человек» есть высочайший Адам. «Никто не знает его путей, кроме Макропросопуса» (Длинный Лик) Верховного активного, бога.[68] «Меня будут читать не так, как я напи­сан, в этом мире мое имя будет писаться Иегова и будет читаться Адо-най»,[69] очень правильно говорят раввины. Адонай есть Адам Кадмон; он есть и ОТЕЦ и МАТЬ. Путем это двойного посредничества Дух «Старца Старцев» спускается на Микропросопуса (Короткий Лик) или Адама из Эдема. И «Господь Бог вдыхает ему в ноздри дыхание жиз­ни».

Когда женщина отделяется от своего андрогина и становится от­дельной индивидуальностью, снова повторяется первое повествование. И Отец и Сын, оба Адама, любят ее красоту; затем следует аллегория искушения и падения. Как в «Каббале», так и в системе офитов Офис и Офиоморфос являются эманациями, символизированными в виде змия, причем первый представляет собою Вечность, Мудрость и Дух (как в халдейском Магизме змиепоклонения и в античной Доктрине Мудро­сти), а последний Коварство, Зависть и Материю. И дух и материя -Змии; и Адам Кадмон 1 становится Офисом, который искушает сам се­бя - мужчину и женщину - вкусить от «Древа Добра и Зла», чтобы нау­чить их тайнам духовной мудрости. Свет искушает Тьму, и Тьма при­влекает Свет ибо Тьма есть материя, и «Высочайший Свет не светит в своем Tenebrae».

Со знанием приходит искушение Офиоморфоса, и он побеждает. Дуализм каждой существующей религии выявлен падением. «У меня муж от Господа», восклицает Ева, когда дуализм, Каин и Авель, зло и добро - рожден.

А теперь мы сравним эту систему с системой еврейских гностиков -назареев, а также с другими философиями.

Иш Амон, плерома или беспредельный круг, внутри которого на­ходятся «все формы», есть Мысль силы божественной: она работает в Тишине, и внезапно свет порождается тьмою; его называют Второй жизнью, и эта вторая производит или порождает Третью. Этот третий свет есть «Отец всего, что живет», как Eva (Heva) есть «матерь всего, что живет». Он является тем Творцом, который вызывает инертную мате­рию к жизни посредством своего животворного духа, и поэтому его на­зывают старцем этого мира.

Абатур есть тот Отец, который создает первого Адама, который, в свою очередь, создает второго. Абатур открывает врата и идет к темной воде (хаосу) и вглядывается в нее; тьма отражает его образ - и вот! -образовался Сын, Логос или Демиург; Фетахил, который является строителем материального, взывая к существованию. Согласно гности­ческой догме, это был Метатрон, Архангел Гавриил или вестник жизни; или, по библейской аллегории, андрогинный Адам Кадмон, Сын, кото­рый, сообща со своим Отцовским духом, производит Помазанника, или Адама до грехопадения.

Когда Сваямбхува, «Владыка, существующий через самого себя», чувствует потребность в проявлении, то он так описывается в индусских священных книгах:

Испытывая желание производить различные существа из своей собственной божественной субстанции, он сперва проявил воды, кото­рые развили в себе плодотворное семя.

Семя стало зародышем, блестящим как золото, сияющим как све­тило с тысячью лучами; и в этом яйце он родился в форме Брамы, вели­кого начала всех существ («Ману». кн. 1, шл. 8, 9).

Египетский Кнеф или Кнуфис. Божественная Мудрость, изобра­жаемый в виде Змия, достает из своего рта яйцо, из которого выходит Птах. В этом случае Птах представляет собою всемирный зародыш, так же как и Брама, который среднего рода, когда конечное «а» имеет двоеточие наверху;[70] в противном случае он становится просто одним из имен Божества. Первый послужил прообразом Трех Жизней назаре­ев. так же как и каббалистических «Ликов», Рнагагирна, который, в свою очередь, послужил прообразом для христианской Троицы Иринея и его последователей. Яйцо изображало первоначальную материю, ко­торая явилась материалом для построения видимой Вселенной; оно со­держало, так же как и гностическая Плерома и каббалистическая Ше-кина, мужа и жену, дух и жизнь, «чей свет включает в себя все другие света» или духов жизни. Это первое проявление было символизировано змием, который сперва представляет божественную мудрость. Но, пав в зарождение, становится оскверненным. Птах есть небесный человек, египетский Адам Кадмон или Христос, который, соединившись с женским Святым Духом, Zoe, производит пять элементов: воздух, воду, огонь, землю и эфир; последний является точной копией с буддийского A'd и его пяти Дхиани Будд.

Индусский Сваямбхува - Нара развивает из себя материнский принцип, заключенный в его собственной божественной сущности Нари, бессмертную Деву, которая, будучи оплодотворена его духом, стано­вится Тауматрой, матерью пяти элементов воздуха, воды, огня, земли и эфира. Таким образом, может быть показана неразрывная связь между всеми космогоническими мифами разных народов.

Известный мистик прошлого века, Кнорр фон Розенрот, занимаясь изучением «Каббалы», делает следующее утверждение

«В этом первом состоянии (сокрытой мудрости) бесконечный Бог Сам может быть понят, как «Отец» (Нового Завета). Но к Свету, испускаемому Беспредель­ным через какой-то канал в «первичного Адама» или Мес­сию и соединенному с ним, может быть применено на­звание СЫН. А к току, испускаемому им (Сыном) на низшие части (вселенной) могут быть приложимы ха­рактеристики Святого Духа».[71]

София Ахамот, полудуховная, полуматериальная Жизнь, которая оживляет инертную материю в глубинах хаоса, есть Святой Дух гности­ков и Spiritus (женский) назареев. Она - сестра Христоса, совершенная эманация, и оба они - дети или эманации Софии, чисто духовной и ум­ственной дочери Битоса, Глуби. Ибо старшая София есть Шекина, Лик Божий, «Божия Шекина, которая есть его образ».[72]

«Сын Зевса - Бэл или Сол - Митра есть образ Отца, эманация из Высочайшего Света,- говорит Myверс[73], -«Его считают Творцом». «Философы говорят, что пер­вый воздух есть анима мунди. Но облачение (Шекина) выше. чем первый воздух, так как оно ближе прилегает к Эйн - Софу, Беспредельному»[74]

Таким образом, София есть Шекина, а София-Ахамот есть анима мунди, астральный свет каббалистов, содержащий в себе духовные и материальные зародыши всего, что существует. Ибо София-Ахамот, подобно Еве, прототипом которой она является, есть «матерь всего, что живет».

В системе назареев, так же как и в индусской философии до-ведийского и раннего ведийского периода, имеются три троицы. В то время как мы видим, как немногие переводчики «Каббалы» и «Кодекса» назареев и других затемненных книг, испытывают огромные трудности от бесконечного пантеона имен, не будучи в состоянии прий­ти к соглашению по поводу системы их классифицирования, так как одна гипотеза противоречит и опрокидывает другую, и тем не менее можно смело утверждать, что это затруднение достаточно легко пре­одолимо, если в основу всей классификации положить несколько ос­новных теософских принципов и положений. Работая над древними ве­дийскими текстами постепенно приходишь к убеждению, что ключ ко многим философским концепциям Древнего мира, будь то философии семитические, хамитические или туранские, имеется в индусских свя­щенных писаниях. Факты, которые говорят об этом достаточно убеди­тельны, достаточно внимательно перечитать "Махабхарату", чтобы убедиться, как много т.н. христианских сюжетов сокрыто в индийском эпосе.

Так, в то время как Индусская Троица трижды проявляется как:

 

Нара (или Пара-Пуруша),	Агни,	Брахма,	Отец,
Нари (Мариама),	Вайю,	Вишну,	Мать,
Вирадж (Брахма),	Сурья,	Шива,	Сын,

 

и египетская троица как:

 

Кнеф (или Амон),	Озирис,	Ра (Гор),	Отец,
Маут (или Мут),	Изида,	Изида,	Мать,
Хонс,	Гор,	Малули,	Сын;

 

в Системе назареев мы имеем:

 

Ферхо (Иш-Амон),	Мано,	Абатур,	Отец,
Хаос (темные воды),	Спиритас (жен.),	Нетубто,	Мать,
Фетахил,	Ледхайо,	Владыка Иордан,	Сын.

Первая это сокрытая или непроявленная троица чистая абстрак­ция. Вторая эта активная троица или та, которая проявлена в результа­тах творения, вышедшая из предыдущей ее духовного прототипа. Тре­тья представляет собою искаженный образ двух других образ, выкри­сталлизовавшийся в форме человеческих догм, которые меняются в со­ответствии с богатством национальной фантазии.

Верховный Владыка великолепия и света, блестящий, сияющий, раньше которого никакой другой владыка не существовал, называется Корона (венец); Владыка Ферхо, непроявленная жизнь, существовавшая в первом извечно, и Владыка Иордан дух, живая вода Милосердия.[75] Он тот единственный, через которого мы можем быть спасены; и таким об­разом он соответствует Шекине, духовному одеянию Эйн-Софа или Святому Духу. Эти трое составляют троицу in abscondito. Вторая троица составлена из трех жизней. Первая есть подобие Владыки Ферхо, через которую он проявляется, и этим вторым Ферхо является Царь Света МАНО (RexLucis). Он есть небесная жизнь и свет, и он старше, чем Ар­хитектор неба и земли.⁸¹ Вторая жизнь есть Иш Амон (Плерома), чаша избрания, содержащая зримую мысль lordanus Maximus - типа (или его доступное пониманию отражение), прообраза живой воды, который есть «духовный Иордан»[76]. Третья жизнь, которая произведена двумя другими, есть АБАТУР {А б - Родитель или Отец). Это и есть таинст­венный и ветхий «Старейший из Старейших», «Древний Senem sui obtegentem grandaevum mundi». Эта последняя третья Жизнь является От­цом Демиурга Фетахила, Творца мира, которого офиты называют Иль-да-Баофом,[77] хотя Фетахил является единородным, отражением Отца, Абатура, который производит его, вглядываясь в «темные воды»;[78] но Владыка Мано, «Владыка возвышенности, Господь всех гениев», выше, чем Отец, в этом каббалистическом «Кодексе» один чисто духовный, другой материальный. Так, например, в то время как «единородным» Абатура является гений Фетахил, Творец физического мира, Владыка Мано, „Lord of Celsitude", который является сыном Того, кто является «Отцом всех, кто проповедуют Евангелие», также производит «единородного», Владыку Лехдайо, «справедливого Владыку». Он яв­ляется Христосом, помазанником, который изливает «милосердие» Не­зримого Иордана, Духа Высочайшего Венца.

«В Тайне, в собрании блеска, освещаемом МАНО, которому искры блеска обязаны своим происхождением», гении, живущие в свете, поднялись, они пошли на види­мый Иордан и к текучим водам. Они собрались на сове­щание, и вызвали Единородного Сына нетленного образа, которого невозможно постичь размышлением, Лехдайо, справедливого Владыку, и произошел от Лехдайо, спра­ведливого Владыки, кого жизнь сотворила по его слову».[79]

Мано является главою семи Эонов, которые суть Мано (Rex Lucis), Айар Зиво, Игнис Вивус, Луке, Вита, Аква Вива (живая вода крещения, гений Иордана) и Ипса Вита, глава шести гениев, которые вместе с ним образуют мистическое семь. Мано назареев это просто ко­пия индусского Первого Ману - эманации Ману Сваямбхувы - из кото­рого один за другим исходят шесть других Ману прототипы последую­щих людских рас. Всех их мы находим представленными апостолом-каббалистом Иоанном в «семи светильниках огненных, горящих перед престолом, которые суть семь духов Божьих»,[80] а также в семи ангелах с семью сосудами. И снова в Фетахиле мы узнаем первоисточник христи­анской доктрины. В «Откровении» Иоанна Богослова сказано:

«Я обратился, и увидел, посреди семи светильников подобного Сыну Человеческому, глава Его и волосы белы, как белая волна, как снег: и очи Его, как пламень огнен­ный: и ноги Его подобны халколивану, как раскаленные в печи» (1, 13, 134, 15).

Как это хорошо известно, Иоанн повторяет здесь слова Даниила и Иезекииля: «Ветхий Деньми, чьи волосы белы как белая волна, и т.д.». И «появление человека, над троном, и появление огня, и вокруг было сияние».[81] Причем огонь представляет «славу Господню», Фетахил есть сын человека, Третья Жизнь, и его верхнюю часть представляют белою, как снег; стоя у трона живого огня, он принимает облик пламени. Все эти «апокалиптические» видения базируются на описании «белой голо­вы» в «Зохаре», в которой объединена каббалистическая троица. Это белая голова, «скрывающая в своем черепе дух» окружена тонким ог­нем. «Появление человека» есть появление Адама Кадмона, представ­ленного огнем, через которого проходит нить света. Фетахил есть Vir novissimus (новейший человек), сын Абатура,[82] причем последний явля­ется «человеком» или третьей жизнью.[83] теперь третьим лицом троицы. Иоанн видит «некоего, подобного сыну человеческому», держащего в правой руке семь звезд, и стоящего между «семью золотыми подсвечни­ками» («Откровение», I). Фетахил занимает свое «высокое место» по воле своего отца, «высочайшего Зона с семью скипетрами» и семью ге­ниями, которые астрономически представляют семь планет или звезд. Он стоит, «сияя в одеянии Господа, блистательный посредством гени­ев».[84] Он - Сын своего Отца, Жизни, и своей матери, Духа или Света.[85] Логос представлен в «Евангелии от Иоанна» как некто, в котором была «Жизнь, и эта жизнь была свет человеков» (I, 4). Фетахил есть Демиург, и его отец сотворил видимую вселенную из материи через него.[86] В «Послании Павла Ефесянам» (III, 9) сказано, что Бог «сотворил все через Иисуса». В «Кодексе» Жизнедатель говорит «Встань, иди, наш сын первородный, облеченный властью на все твари».[87] «Как послал меня живой Отец», говорит Христос, «Бог послал своего единородного сына, чтобы мы могли жить».[88] Наконец, завершив свою работу на земле, Фе-тахил снова поднимается к своему отцу Абатуру. «Et qui relicto quern procreavit mundo, ad Adatur suum patrem contendit»[89] «Мой отец послал меня. Я иду к Отцу» повторяет Иисус.

Не касаясь богословских споров Христианства, которое пытается слить воедино еврейского творца из первой главы «Бытия» с «Отцом» из «Нового Завета», укажем, что Иисус неоднократно повторяет о сво­ем Отце, что «Он пребывает в тайне». Наверняка, он не говорил бы так о всегда присутствующем «Господе Боге» книг Моисея, который пока­зался Моисею и патриархам и, наконец, позволил смотреть на Себя всем старейшинам Израиля.[90] Когда Иисус говорит о храме в Иеруса­лиме как о «доме своего Отца», он не подразумевает физическое здание, которое он берется разрушить и затем снова построить в три дня, а имеет в виду храм Соломона, мудрого каббалиста, который в своих «Притчах» указывает, что каждый человек есть храм Бога или собст­венного божественного духа. Это выражение - «Отец, который пребы­вает в тайне» мы встречаем как в «Каббале», так и в «Кодексе Назаре-ев», и в других местах. Никто никогда не видел мудрости, сокрытой в «Черепе», и никто не видел «Глуби» (Битоса). Симон, Маг, проповедо­вал «Отца, неизвестного никому».[91]

Мы можем проследить это название «тайный» Бог еще дальше на­зад. В «Каббале» «Сын» сокрытого Отца, обитающего в свете и славе, есть «Помазанник», Сеир-Анпин, объединяющий в себе всех Сефиро-тов; он есть Христос или Небесный человек. Именно посредством Хри­ста Пневма, или Святой Дух, создает «все вещи» (Ефесянам, III, 9), и производит четыре элемента - воздух, воду, огонь и землю. Это утвер­ждение бесспорное, ибо мы находим, что Ириней обосновывает на этом факте свой лучший аргумент о необходимости иметь четыре евангелия. Их может быть ни больше, ни меньше, как четыре. Ириней аргументи­рует:

«Ибо, так как существуют четыре страны света и четыре главных ветра (греческий текст) ... правильно, что она (Церковь) должна иметь четыре колонны. Из чего явствует, что Слово, творец всего, тот кто воссе­дает на херувимах ... как Давид говорит, прося о его приходе:«Ты, который сидишь между херувимов, яви свое сияние!» Ибо херувимы также четверолики, и лики их суть символы трудов Сына Божия».[92]

Мы не будем останавливаться, чтобы во всех подробностях обсуж­дать особую святость четвероликих херувимов, хотя можно было бы показать их первоистоки во всех древних пагодах Индии, в ваханах (или носителях) своих возглавляющих богов; также мы легко могли бы приписать оказываемое им почитание каббалистической мудрости, ко­торую, несмотря на это, Церковь с великим ужасом отвергает. Но мы считаем необходимым напомнить, что путем чтения «Каббалы» чита­тель может легко удостовериться в нескольких значениях, приписывае­мых этим херувимам.

«Когда душам надо покидать их обитель», говорит «Зохар», придерживаясь доктрины предсуществования душ в мире эманации, «каждая душа отдельно является перед Святым Царем, облеченная в тонкую форму, обла­дающую теми чертами, с какими ей предстоит явиться в этот мир. Именно из этой тонкой формы происходит образ."[93]

Затем в нем говорится, что типов или форм этих лиц всего числом четыре, а именно ангела или человека, льва, быка и орла. Кроме того, можно выразить удивление, почему Ириней не подкреплял своего аргу­мента в пользу четырех евангелий ссылками на весь Пантеон четверо­руких индусских богов?

Иезекиилу, при описании своих четверых животных теперь назы­ваемых херувимами, как типов четырех символических существ, кото­рые в его видениях поддерживают трон Иеговы, не пришлось далеко ходить за образцами. Халдейско-вавилонские гении покровители были ему знакомы; Сед, Алап или Кируб (херувим), бык с человеческим ли­цом; Ниргал, лев с человечьей головой; Устур, сфинкс-человек, и На-тхга с головой Орла. Религия хозяев - идолопоклонников вавилонян и ассирийцев - почти целиком была перенесена в данное как откровение Священное Писание пленников, а оттуда перешла в Христианство.

Уже у Иезекииля мы находим, что подобие славы Господней об­ращается к нему, как к "Сыну человеческому". Этот своеобразный титул неоднократно повторяется по всей книге этого пророка, которая на­столько же каббалистична, насколько каббалистичен тот "свиток кни­ги", который "Слава" заставляет его съесть. Она написана и изнутри и снаружи, и ее действительное значение идентично со значением "Апокалипсиса". Кажется странным, что так сильно подчеркивается это своеобразное обозначение, которое Иисус якобы применял к себе, ко­гда в символическом каббалистическом языке так обращаются к про­року. Точно так же необычно видеть, как Ириней впадает в такие жи­вописные описания Иисуса, чтобы показать, что оно является "творцом всего, восседающим на херувиме", если только он не отождествляет его с Шекиной, чье обычное место было среди харубов седалища Милосер­дия. Мы также знаем, что Херувим и Серафим являются титулами "Древнего Змия" (ортодоксального Дьявола), причем серафы в кабба­листическом символизме означают горящих или огненных змиев. Де­сять эманаций Адама Кадмона, называемых сефиротами, все имеют свои соответствующие эмблемы и титулы. Так, например, последние два - Победа или Иегова-Саваоф, чей символ - правая колонна Соло­мона, Столп Яхин, тогда как Слава - это левый Столп или Боаз, и имя его - "Древний Змий", а также "Серафим и Херувим". Это очень убеди­тельно показано в книге С. Кинга "Gnostics and their remains".

"Сын человеческий" - название, которое не могло быть присвоено никем, кроме как каббалистом. За исключением, указанным выше, в "Ветхом Завете" он использован только одним пророком  - Иезекиилем, каббалистом. В своих таинственных взаимных отношениях Зоны или Сефироты представлены в "Каббале" большим количеством кругов, а иногда фигурою Человека, который символически образован из таких кругов. Этот человек - Сеир-Анпи, и 243 числа, из которых состоит его фигура, относятся к различным степеням небесной иерархии. Как вы­сказывается Кинг в своей знаменитой работе, первоначальная идея этой фигуры или, вернее, этого прообраза, могла быть заимствована от ин­дусского Брамы и различных каст, символизированных несколькими частями его тела. В одном из индийских храмов в Эллоре, штат Насак, посвященном Вишвакарме, сыну Брахмы, есть изображение этого бога и его атрибутов. Тому, кто знаком с Иезекиилевым описанием "подобий четырех живых тварей", из которых каждое имело четыре лица и человеческие руки под крыльями и т.д.[94] - эти эллорские фигуры должны несомненно казаться абсолютно библейскими. Браму называют отцом "Человека", так же как Юпитера и других высочайших богов, и это далеко не единственный пример значительного, если не сказать полного совпадения библейского и языческого символизма. Утвержде­ние, выдвигаемое отцами Церкви о низком суеверии и идолопоклонстве "отсталых" язычников при более внимательном рассмотрении оборачи­вается против самого христианства. Если допустить существование ар­хаической доктрины, имеющую глубокую философскую базу, то после­дующие наслоения религиозного культа кажутся не более чем слоем пыли, неспособным скрыть бессмертную красоту.

Ограничения поставленные перед настоящей работой накладыва­ют некоторые ограничения на размер и характер изложения и все же, на наш взгляд, было сказано достаточно, чтобы показать глубокую подо­плеку т.н. "суеверных" преданий. Для нас не представляет никакого со­мнения, что скоро наступит время, когда религиозные тексты будут изучаться и преподаваться как серьезные научные труды. Тот темный период человеческой истории, когда эти взгляды подвергались умыш­ленному замалчиванию, насмешкам или преднамеренной фальсификации, как это было в случае с Иринеем и Евсевием, уходит в прошлое, и снова на арену научного знания выступает незапятнанная красота древней философской мысли. Насколько она возвышенней, чище и ду­ховней современной можно судить хотя бы по высказываниям ведий­ского  поэта седой древности,  Вьясы, легендарного  автора "Махабхараты" и канонического текста Пуран, даты жизни которого уходят в необозримую глубину прошлого. "Все религиозные догмы служат только затемнению человеческого разума. Поклонение божест­вам, под аллегориями которых скрыто почитание законов природы, от­гоняет истину в пользу самых низких суеверий."[95] Такова эволюция человеческого знания, таков ход истории.

Заключение

Рамки работы, к сожалению, не позволяют более широко осветить сложно переплетенный круг вопросов, который находится на стыке ме­жду теософией и современным научным мировоззрением. Хотелось бы только подчеркнуть, что между ними нет принципиальных отличий и уже в ближайшем будущем нам представляется несомненным общее признание и распространение большинства идей, изложенных в теософ­ской литературе. Актуальность этой проблемы заключается еще и в том, что не только наше общество, но и все человечество в целом стоит на пороге глобальных структурных перемен. Поиски новых путей эво­люции неизбежно будут опираться на научные представления об окру­жающем нас мире. И если говорить об управлении развитием общества с позиций научного мировоззрения - а эта тема становится достаточно популярной - то такая постановка вопроса получит логическую обос­нованность только в том случае, если удастся построить систему суж­дений, охватывающую вселенские масштабы и гармонично сочетаю­щую духовное и материальное начало (чистая интеллектуальность в науке выступает, по сути, носителем материального начала и служит в определенном смысле антиподом духовности), еще недавно сама мысль о духовности казалась проявлением «ненаучного мышления», а сегодня это звучит уже почти тривиально.

Теософия может стать основой построения новой шкалы ценно­стей именно в силу космополитичности своих философских и религиоз­ных позиций. Любая замкнутая система обречена на деградацию и са­моуничтожение, этот закон термодинамики применим не только к про­цессам на физическом уровне, но и ко всем проявлениям Природы, в том числе и к деятельности человеческого сознания. Мышление, ско­ванное узкими рамками установленных правил, отбрасывающее все не вписывающееся в эту схему - будь то иная религиозная культура или иной стиль мышления, подвергает себя самоизоляции и, в конечном счете, обречено на деградацию. Только самая широкая терпимость ко всем проявлениям человеческого творчества в научной или духовной сферах может придать подлинный характер универсальности тем гло­бальным поворотным концепциям, в которых так нуждается современ­ное человечество.

Вопрос существования, экзистенции, очень остро стоит в европей­ской культуре наших дней и это весьма показательно. Человеку необхо­димо осмыслить проблему своего существования в трансфинитной шкале времени, выйдя за рамки своей дискретности. «Проседание су­щего» и «смерть человека» - симптомы болезни и одновременно попыт­ки найти выход из создавшегося положения. Человеческий дух нужда­ется в религиозной амрите, и узкие рамки догматического богословия не способны удовлетворить всех стремящихся к первозданному Источ­нику. Межконфессиональная религиозная система, которой по сути и является теософия, поможет ответить на вопросы, вставшие перед мыслящими и духовно открытыми людьми. Целью настоящей науки вовсе не является претензия на открытие абсолютной истины. Было бы более чем нелепо, после стольких поколений выдающихся мыслителей, сми­ренно признававших свое бессилие разрешить тайны Природы, претен­довать на их окончательное постижение. Но каждый мыслитель и каж­дый человек, принесший на алтарь науки свою небольшую лепту, слу­жит истинным благодетелем человечества, ибо и его небольшой огонь зажегся на алтаре Истины, освещая всем нам путь в закрытое будущее. Цель настоящей науки - освободить человека от самых тяжелых цепей, тормозящих его эволюцию - догматизма и косности мышления. Хочет­ся надеяться, что основные положения, древних мифологических и ре­лигиозных систем дождались, наконец, своего признания и в ближай­шее время получат широкое распространение в научной и духовной среде.

Библиография

1. Bailly, Histoire d'astronomie universelle. Toulouse, 1873, p. 15.

2. Blavatsky. Secret Doctrine, I, II. L.1988

3. Bunsen, Egypt's place in universal History, L.I 902

4. Burkert, Walter. "Greak religion", Cambridge, 1985. (493р.) [ИН 185249].

5. Caldwell D.H. The Occult World ofMadame Blavatsky, Princeton University Press, 1991

6. Carlson M., No Religion Higher than Truth", Princeton University Press, 1993.

7. Carpenter, J.Estlin "Comparative religion". London, 1937. (256р.) [И 85 852Т].

8. Chatterjee S.K. Race-movements and prehistoric culture. L.1957

9. Cleather A.L. Buddhism, the Science of Life. Pekin, 1928

10.Codex Nazareus, v.I, II, London, 1850.

11 .Conze E. Buddhism: its esence and development, NY, 1951

12. .Dictionary for believers and non-belivers. M.1989 (622р.) [Д 353397].

13. Dobbs B.J.T., Alchemical Death and Resurrection: Alchemy in the Age of Newton. NY, 1987

14. Dobbs B.J.T. Alchemical death and resurrection: Alchemy in the Age of Newton, Washington, 1990

15. Dunlap, Sod, the Son of the Man, L. 1857

16. Dunlap, Sod: the mysteries ofAdoni, L. 1865

17. Dyson F., Infinite in all directions, NY, Harper, 1989.

18. Eight Upanishads. With the Commentary of Shankaracharya. Calcutta. 1983

19. Einstein A. The World as I see it. NY, Philosophical library, 1949.

20. Emery Walter, Scientific researches, Pasadena, 1980.

21.Emery Walter, Scientific researches, Pasadena, 1980.

22.Encyclopaedia Britanica, 1979

23.Frazer J.G. Folklore in the Old Testament, L.I 923

24.Geanakopolos, Deno. "Constantinople and the West: essays on the late Byzan­tine and Italian Renaissances and Roman Churches". (310p.) [UN193507].

25.Geddes MacGregor, N.-Y. 1989, (696р.) [ИН 208798].

26.Georgio de Santiliana, Gerta von Dehend, The Hamlet's Mill, NY, 1969

27.Georgio de Santiliana, On the Ancient myths, Ch. 1972

28.Hartmann F. Autobiography, London, 1908.

29.Hawking S.A., Brief history of time...L. 1996

30.Hejka-Ekins J. The Secret Doctrine in the Light of Twentieth Century Thought, Pasadena, 1989.

31.Hermes Trismegist, Textes choisis, P. 1907 32.Irinee "Adversia Haresis" w. II, III, P. 1912

33.Irinee, „Clementine Homilies», v. I, XXII, P.1913

34.Isis Unveiled: A Master - Key to the Mysteries of ancient and modem science and theology. Los Angeles, 1968.

35. Jackson, The Oriental religions, 1983.

36.James E.0. "The beginnings of religion: an introduction and scientific study". London, (159р.) [ИН 205124].

37.Jung C.G. The Collected Works, Princeton, 1967

38.Jung, Psychology and Alchemy, NY, 1953

39.Justine, «Cum Tryphone»,Paris, 1923

40.Kabbala Denudata, Sohar, w. I, II, Paris, 1909 41 .King, Gnostics and their remains, L.I 888

42.Klenker P. "Nature et origine de Kabbala"

43.Knorr von Rosenrot "Initiation to Kabbala", West Ch. 1921

44.Knorr von Rosenrot, Introduction au Sohar, L. 1907.

45.La Bible, edition scientifique detaillee, 1979.

46.Makkenzi, Royal Masonic Cyclopaedia, London, 1867

47.Matter, Histoire critique du Gnosticisme, Paris 1937

48.Milliken Robert .The Autobiography.

49.Mirville. Annales de la philosophic chretienne, XXXII, Paris, 1833.

50.Movers, Antic myths, L.I 850

51.Mozes de Leon, Sohar, w. I, II, III. Paris, 1844, Idra Raba.pp. 1-12, Idra Suta.

52.Muller, Max. "Essais sur 1'histoire des religions". Paris, 1879 (524р.) [8/8597].

53.Pagels E. The Gnostic Gospels. N.Y. 1979

54.Penrose R. The Emperor's New Mind, Oxford, 1989.

55.Penrose R., The Emperor's New Mind, Oxford Press, 1989

56.Philon le Juif, "Cam et sa naissance" p. XVII.

57.Quantum Questions: Mystical Writings of the World's Great Physicists,            Bos­ton, 1985

58.Renan, Ernest. "Histoire des origines du christianisme". (297p.) Paris. (297p.) [2/3473].

59.Renan, Ernest. "L'Eglise chretienne". (561р.) [Н 2/8697].

60.Renan, Ernest. "Nouvelles etudes d'histoire religieuse". Paris, 1924 [H2/8709].

61.Renan, Ernest. "Etudes d'histoire religieuse". Paris, 1897 (433р.) [2/3525]

62.Sheldrake R. A new Science of Life: The Hypothesis of Formative Causations. England, 1981

63.Smith George, Chaldean Account on Genesis, N.Y. 1892

64-Sorensen S. An index to the names of Mahabharata, L.I 904

65-Tertullian, Despectae, England, 1940

66.Thomas Louis, A Biography of a scientist, N.Y. Pressp.1997

67.Vishnu Purana, by Wilson, L.I 854

68.Wald G., Life and mind in the Universe, 1986.

69.Wollis Badge, The Path to Immortality, NY.1967

70.Барашенков В. «Неисчерпаемая пустота», М,1982.

71.Беркоф, Луис. "Христианская доктрина: введение в систематическую теологию" (история христианской доктрины). Мн. В.Ш. 1995 (295с.) [1 Ба69328* 1 Ба69329].

72.Бируни Абурейхан, избранные произведения. Т.2. Таш.1963

73.Блаватская Е.П. «Тайная Доктрина», тт. I, II, Рига, 1937

74.Блаватская Е.П., «Разоблаченная Изида», Москва, 1992 год (в 2-х то­мах).

75.Бокль Н., "История цивилизации", С.П. 1908

76-Бонгард-Левин Г.М. Древнеиндийская цивилизация. Философия, наука, религия. М.!980

77.Бонгард-Левин Г.М. Древняя Индия. Исторический очерк. М. 1980

78.Браун У. Норман. Индийская мифология. М. !977

79.Буддизм. Христианство. (Пособие по курсу "История религии"). Мо­гилев, 1994 (32с.) [1 Ба 529 72 * 1 Ба 529 73].

80. Бхагавад-Гита, Москва, 1991.

81. Бхагавад-Гита. Аш. 1978, пер. Смирнова Б.Л.

82. Бхагавад-Гита. М.1985, пер. Семенцова. Москва, 1985

83.Вернадский В.И., «Пространство и время в живой и неживой приро­де», Москва,1975.

84.Вьяса Ману, Сборник античных афоризмов, П. 1913

85.Горичева Т.М. "Дочери Иова: Христианство х фетишизм". СП, 1992ю (64с)[477086].

86.Журнал «Вопросы философии», 1985, «Синергетика - наука о самоор­ганизации материи».

87.Законы Ману, М. 1974 88.Золотарев А.М. Родовой строй и первобытная мифология. М.1964

89.Иванов В.В. Опыт исследования древнеиндийских ритуальных и ми­фологических терминов, образованных от asva - "конь". М.1974

90.Индийские сказки и легенды. М. 1966

91.Ириней, Clementine Homilies, Paris, 1927

92.Исаева Н.В. Шанкара и индийская философия. М. 1991

93.Калидаса. Избранное. М.1956

94.Козырев Н.А., «Причинная или ассиметричная механика в линейном приближении», Пулихово, 1958.

95.Кузанский Н., «Сочинения», Мысль, 1979, (в 2-х томах).

96.Леонтьев B.C., «Теория упругой квантованной среды», Минск, 1997.

97.Махабхарата. Удьогапарва или Книга о старании. Л. 1976

98.Махабхарата. Адипарва, книга первая. М.1950

99.Махабхарата. Книга четвертая. Виратапарва или Книга о Вирате. М. 1967

100.Махабхарата. Мокшадхарма. Аш.1961

101.Махабхарата. Сабхапарва или Книга о собрании. М. 1962

102.Поляков В.А., «Теория относительности сознания», Минск, 1996.

103.Радхакришнан С., «Индийская философия», С.-Петербург, 1994.

104.Струве В.В. История древнего Востока. М.!953

105.Тиллих, Пауль. "Христианство х мировые религии". М.Ран. 1994 (67с.) [10 К 74 204].

106.Торопов В.Н. Древо мировое. Энциклопедия. М.1980

107.Торопов В.Н. Очерк по истории буддистской философии, С.П. 1986

108.Упанишады. М.1982

109.Хэнкок, Следы Богов, М.1997

110.Чаттерджи С. Введение в индийскую философию. М.1955

111.Шамполлион. Египет. С.П. 1912

112.Шанкара, 1985, // Идеологические течения современной Индии. М. 1985

113.Шмелев И.П., «Феномен древнего Египта», Минск, 1993.

114.Шмелев И.П., Пятое измерение, М.1989.

115.Эйнштейн А., «Собрание научных трудов», Наука, 1966, (в 4-х то­мах).

116.Юань Кэ. Мифы Древнего Китая. М. 1965

 

 

 

Для писем: nvpminsk@yandex.ru